Неожиданно металлический дракон остановился.

Пение Норалы изменилось, стало более звонким и высокомерным. Прямо перед нами шея чудовища раскололась. Мне пришло в голову, что Норала – душа этой химеры; чудовище улавливало и понимало все ее мысли, повиновалось им.

Как будто она действительно часть – не только чудовища, но невероятно более громоздкого существа, лежащего в пропасти. Металлическое чудовище отдало Норале часть себя, превратилось в ее коня, в ее бойца. Но у меня не было времени размышлять над этим.

Отделившаяся часть продвинулась вперед. В нее устремилось множество существ, угловатых, круглых, прямоугольных. Они соединились и превратились в колоссальный столб, у которого немедленно выросло множество рук.

По руками вперед двинулись большие шары, за ними десятки огромных пирамид, не менее десяти футов в высоту каждая. Многочисленные руки застыли. Титанический Бриарей [70] несколько мгновений стоял перед нами неподвижно.

Потом шары на концах его рук начали вращаться – все быстрее и быстрее. Я видел, как на них раскрываются многочисленные пирамиды, превратившись в войско звезд. Ущелье осветилось яркими фиолетовыми вспышками.

Звезды, которые до того стояли неподвижно, присоединились к бешеному вращению шаров. Превратились в колоссальные вращающиеся колеса. Потом снова остановились. Свет их стал ярче, ослепительней; они как будто собирались с силами.

Я чувствовал, как под нами нетерпеливо дрожит чудовище.

От звезд отделился ураган молний! Водопад электрического пламени полился в щель, ударяясь о гранитные стены. Нас ослепил свет, оглушил грохот.

Скала перед нами задымилась и раскололась, полетели в облаках пыли осколки.

Щель расширилась, как пробоина в песочном вале, когда в нее врывается вода. Снова водопад молний; мощное оружие разрывало гранит, раскалывало его на части.

Щель постепенно расширялась. Стены ее плавились, и столб продвигался вперед, посылая перед собой потоки молний. Мы ползли следом. Вокруг нас вились облака пыли от расколотых скал; но до нас они не доходили, их относил сильный ветер, дувший сзади.

Мы продолжали двигаться, ослепленные, оглушенные. Непрерывно лился вперед поток голубого пламени; непрерывно ревел гром.

Послышался еще более громкий звук, вулканический, хаотический, заглушивший собой гром. Стороны ущелья дрогнули, прогнулись наружу. Раскололись и обрушились. Нам в лицо ударил яркий дневной свет.

Столб–разрушитель задрожал – как от хохота!

Звезды закрылись. Обратно в тело чудовища устремились шары и пирамиды. Столб скользнул назад, присоединился к телу, от которого отделился. По всему телу пробежала волна торжества, пульс радости, колоссальный, металлический, молчаливый хохот.