Но, как нередко случается, нашелся какой-нибудь второй помощник младшего редактора, не знавший о запрете и в самый неподходящий момент оказавшийся там, где не следовало.

— Остается лишь надеяться, что террористы слишком заняты, чтобы смотреть телевизор, — сказал Филпотт и вернулся в лабораторию, чтобы возобновить наблюдения за работой Чанга и поведением неведомой крохотной частицы, плавающей в сгустке дейтерия.

— Итак, ставки растут, — заметил Фрэнк. — Я схожу в лабораторию, вытащу оттуда доктора, приведу его сюда и заставлю поговорить по телефону с властями. Может быть, тогда дело сдвинется с мертвой точки.

— Я пойду с вами, — сказал Григорий. — Кто знает, что творится в его лаборатории.

— Я тоже пойду, — вызвалась Мария-Елена. — Я хочу узнать, чем занимается этот человек.

— И оставите меня наедине с заложниками? — осведомилась Пэми, которая, как на беду, в этот самый миг проснулась в более раздраженном настроении, чем обычно.

— Придется оставить кого-нибудь присматривать за лавочкой, — решил Фрэнк.

— Производственные процессы полностью автоматизированы, — сказал Григорий. — Задача персонала сводится к наблюдению за датчиками. Во время нашего отсутствия заложники могут пять-десять минут посидеть в комнате отдыха. Выпустим их, когда приведем сюда Филпотта.

— А кто будет следить за приборами?

— Кван.

Фрэнк посмотрел на Квана, который обмяк в кресле, охваченный безысходным отчаянием.

— Надо подумать, — сказал Фрэнк и подошел к юноше. — Кван, ты понял, о чем идет речь?

Кван взглянул на Фрэнка, но промолчал.

— Мы запрем заложников в комнате, пойдем в лабораторию, возьмем сумасшедшего профессора и приведем его сюда, а ты тем временем будешь наблюдать за датчиками. Если возникнет опасность взрыва, устранишь неполадку. Согласен?

Кван чуть приподнял лицо, и его лишенные жизни глаза сверкнули.

Фрэнк прикоснулся к плечу юноши, костлявому, жесткому и напряженному, словно трос подвесного моста.

— Только не взрывай. Еще рано. Давай договоримся: когда придет время уничтожить станцию, ты сделаешь это собственноручно. Хорошо?

На серых губах Квана появилась едва заметная улыбка.

Фрэнк ухмыльнулся.