Я не провожал их на миссию. Не было никакой надобности; Наоми не поблагодарит меня, если я буду в центре всего в ее момент славы, и не было ничего, что я мог добавить.

Останутся Майкл и Ева или нет, как им угодно; я дал им свое благословение, чтобы сделать это. Не было никаких признаков Шейна, что было в данный момент очень хорошо. Мне сейчас не нужны осложнения из-за его участия.

Я возвратился в квартиру Амелии, теперь неохраняемую; ее верные мужчины и женщины ушли бороться с драугами, конечно. Я открыл дверь в ее спальню и остановился там, потому что зрелище было… мрачным.

Амелия была едва узнаваема теперь. Все еще борющаяся, потому что все еще сохранялся человеческий облик под этим… разрастанием, но она проигрывала, медленно и мрачно. Я потянул мягкую шелковую простынь из-под нее, чтобы обернуть вокруг ее тела. Мне нужно укрыть ее чем-то плотным. Как только я обернул ее в кокон, я связал ее разорванными занавесками и перекинул через свое плечо. Запах драуга обволок меня, гниющей рыбы и плоти, и я с трудом поборол рвотные позывы. Она не одна из них. Пока нет. Я перестал дышать. Удобство физиологии вампира, но не всегда эффективно; наши чувства слишком острые.

Запахи проникают.

Амелия не двигалась. Она, возможно, была непригодным трупом, от которого я избавлялся; это не было чем-то новым в моей жизни, ни в мои человеческие дни или в моей новой жизни.

Она ощущалась более тяжелой, чем должна была быть, но это, возможно, было бременем того, что я собирался сделать. Я не стал тратить время; я хорошо знал, что осталось совсем немного. Я нес ее через залы, теперь главным образом покинутые. Я услышал доносившийся из одной комнаты гул человеческой беседы и узнал голоса. Девочка Моррелл, оплакивающая потерянного брата; она была права, делая это, потому что он был серьезной потерей для города. Умный, справедливый человек, который навряд ли мог появиться из таких низких истоков. У девочки не было такого… качества.

Я мог ощутить, что в здании остались только люди, за исключением Майкла. Это позволило мне легко избегать их всех.

Моя машина стояла внизу, тихо ожидая, и я положил Амелию в багажник, не столько для ее защиты, сколько для моей, если она закончит преобразование прежде, чем я буду готов.

Выезжая в облачную ночь, я повсюду видел признаки распада и разрушения. Драуги ускоряли такие вещи, превращая постройки в рушащиеся и покосившиеся руины, нуждающиеся в покраске и ремонте. Они уничтожат Морганвилль в течение нескольких месяцев и оставят его гнить в пустыне, если их не остановить.