Сергей ухмыльнулся. Если бы не темнота, то улыбка бы вышла что надо. Но теперь, в этом месте, где ожидания и надежды, сплелись и перепутались в огромный, шевелящийся, мохнатый клубок, он сам понимал, насколько глупо это выглядит.

— Точно! — довольно заржал голос. — Каждый раз, когда я наблюдаю за тобой, мне хочется лопнуть от смеха, и только чувство долга удерживает от этого опрометчивого поступка. Ладно. Давай, для начала разберемся, что к чему. Как я посмотрю, ты из тех чудаков, которые способны на подвиг, если им конечно перед этим правильно обрисовать перспективы…

(Ты неудачник, парнишка — вот, что на самом деле я пытаюсь тебе тут втолковать…)

Сергей чуть приподнялся на локтях, словно ожидая, что действительно произойдет чудо, и маленькая золотая рыбка раскроет рот, полный мелких зубов, чтобы выкрикнуть волшебное слово, способное все изменить к лучшему.

Чуда не произошло. Боль по-прежнему была с ним, пусть и стала более привычной, не такой острой, и, если подождать, еще чуток, можно было вполне не обращать на нее внимания, благо с ним были холодная решимость, и… голос.

— Гм, даже не знаю, с чего и начать — задумчиво пробормотал голос существа. — С одной стороны, мне глубоко побоку все твои закидоны, тем более, что мне противны неудачники, неспособные навести порядок в собственной голове, но с другой — видит бог, парень, если отбросить все эти мелкие промахи и сомнения, ты мне даже в чем-то симпатичен.

— Начни с начала — прохрипел Сергей, и оттолкнулся от земли.

— А ты, как я посмотрю, крепкий орешек — одобрительно произнес голос. — Или, по крайней мере, пытаешься казаться таким. Ну что же, я скажу пару слов, если ты не против.

Сергей был не против.

— Кто знает, может быть, чудеса и на самом деле случаются — продолжил голос. — И то что ты здесь сейчас, тоже в какой-то степени чудо… Ну посуди сам — довести себя до такого, мог только безнадежный псих, который не дружит с самим собой. Ты валяешься, как драный мешок, до отказа набитый самым свежим, самым первосортным дерьмом, которое буквально вываливается изо всех щелей и прорех, и пытаешься говорить с голосом, который звучит в голове.

— Ох…

Сергей застонал, переваливаясь на живот. Он с ужасом ощутил, как ноги, неохотно, словно два ватных валика, перевалились вслед за телом.

(Крепко влип!)

— Или посмотреть на эту толстуху! — не унимался голос. — Подумать только — воображать себя невесть кем! Все эти маленькие секреты, в коробке из-под обуви…

— Маленькие секреты… — эхом повторил Сергей, и попытался отжаться дрожащими от боли руками.