Потом доктор Силверсмит начал задавать разные дурацкие вопросы. Сначала о Енохе, хотя, понятное дело, только притворялся, что поверил мне. Спросил, как я могу его слышать, хотя не вижу. Говорили со мной когда-нибудь другие голоса, или нет. Как себя чувствовал, когда убил Эмили Роббинс и не занимался ли потом.… Даже в уме не хочу повторять, что он спросил! Вообще, он со мной говорил так, словно я… словно я псих какой-то!
Он только дурил меня, пытался убедить, что не знает о Енохе. И сам доказал это, когда поинтересовался, скольких еще я убил. А потом попытался вызнать, куда я дел головы.
Но больше ему меня обмануть не удалось.
Я только засмеялся, и как в рот воды набрал.
Наконец ему надоело, он поднялся и пошел к выходу, качая головой. А я хохотал ему вслед, потому что доктор Силверсмит так и не узнал, что хотел. Он пришел, чтобы выведать все мамины секреты, мои секреты, и секреты Еноха.
Но ничего у него не вышло, поэтому я так радовался. А потом лег и заснул. Проспал почти весь день.
Когда продрал глаза, у камеры стоял незнакомый человек с широким лицом, расплывшимся в улыбке, жирными щеками и
«Хэлло, Сет», — сказал он очень приветливо. — «Решил немного вздремнуть, а?»
Я поднял руки, ощупал макушку. Я не чувствовал Еноха, но знал, что он со мной, только еще не проснулся. Кстати, он очень быстро двигается, даже когда спит.
«Ну-ну, расслабься», — сказал толстяк, — «Я тебя не обижу».
«Вас что, доктор послал?»
Он от души рассмеялся. — «Ну конечно, нет», — ответил он. — «Меня зовут Кэссиди. Эдвин Кэссиди. Я прокурор округа, самый главный здесь. Как считаешь, могу я войти и присесть рядом с тобой?»
«Но меня заперли».
«Шериф дал мне ключи». Мистер Кэссиди вытащил их, открыл дверь камеры, зашел и сел рядом с лежаком.
«Вы не боитесь?» — спросил я. — «Я ведь вроде как убийца».
«Да ладно, Сет», — засмеялся мистер Кэссиди. — «Конечно, не боюсь. Я знаю, что ты никого не хотел убить».
Он положил мне руку на плечо, и я не стряхнул ее. Теплая, мягкая, дружеская рука. На пальце большой перстень с бриллиантом, сверкавшим на солнце.
«Как там поживает твой приятель Енох?»
Я даже подскочил.