КТО МНЕ НЕВИННОСТЬ ВЕРНЁТ?

КТО МНЕ НЕВИННОСТЬ ВЕРНЁТ?

Это история моих прегрешений. Моего погружения в соблазны. Я открываю занавес, чтобы избавиться от коварного тщеславия — оно всему виной. Мне кажется, я имею на это право…

Ну, пошла массовочка.

— Алла Пугачёва, «…счастья в личной жизни!» Очень характерное для нашей эстрады название, потому что в общественной счастья желать не принято. Там и так все счастливы. Подзаголовок: «Песни Игоря Николаева поёт Алла Пугачёва». Ленинградский завод грампластинок. «Это первая большая авторская пластинка молодого композитора Игоря Николаева. Она познакомит вас…» А-а, ладно! Предисловия не в счёт, хотя помню. Главное — песни.

Статные, симпатичные деревенские дома — зажиточно живут в Вешних Ключах — стремительно вывалились из-за поредевших разом деревьев. Раз — и вот они. Вон и дедовский. Седьмой или восьмой — помню, помню! Уже отсюда видно.

Притормозила. Так бежать не стоит, пожалуй. Правая бретелька разорванными концами по телу хлестала — и спереди, и сзади. Словно порка. Так тебе, блудница, так! За что? Я ни в чём не виновата!

Коленки чёрные. Ну правильно, а как ещё должна выглядеть, если в лесу попалась? Личико, видать, такое же, но в зеркальце не смотрелась, хотя захватила. Оно в сумке. Та волочилась на вялой ладони по пыльной дороге.

— Да, песни. Сторона один. «Сто друзей», «Желаю счастья в личной жизни», «Паромщик», «Балет».

— Девынька, ты чья? — какая-то тётка пожилая. — Никак Бойченкова? К деду? Вот тому радость!

Ударение на «е» выдала. И лишний слог. Колхозница.

— Сторона вторая, — кивнула ей. — «Прости, поверь», «Балалайка», «Стеклянные цветы», «Две звезды».

— Упала что ли? — уже в спину.

Нет ответа. Не зли меня, женщина, в минуты ответственные!

И — обратили внимание? — ни единого сбоя.