Вскоре он скрылся за стеклянными дверями, а я подошла таки к лифту и задумчиво нажала на кнопку вызова.

Через пару секунд расписные дверцы разъехались, пропуская меня внутрь.

Зайдя в номер, я заметила, что кровать уже подготовили ко сну, убрав с неё тяжёлое покрывало. Откуда-то сбоку раздавались звуки прекрасной классической музыки. Это был «Лунный свет» Дебюсси. Когда-то этот великий музыкант преклонялся перед Англией, а теперь Англия преклоняется перед ним.

Опустившись в кресло, я покрутила в руках мобильник и задумчиво набрала номер мамы.

– Алло, – раздался в трубке родной голос – Мила, это ты?

– Я. Как твои дела?

– У меня всё по-прежнему. Представляешь, апрель, а у нас идёт снег. Как погода в Лондоне?

– Солнце. И очень тепло.

– Я скучаю, Мила. Звони, – отрывисто произнесла мать.

– Хорошо, – пообещала я и нажала на «отбой».

Я положила трубку на изящный антикварный столик и откинулась назад. Мне стало очень тоскливо и неуютно. Одна за другой в голове появлялись грустные мысли: Николай, которому я доверилась, оказался безответственным и бросил меня здесь на произвол судьбы, а сам отсыпается теперь в цепких объятиях своей помощницы. Лондон, несмотря на своё великолепие, чужой мне город. Здесь нет родного дома и мамы. Завтрашние переговоры наверняка провалятся. Ведь если Роберт Стронг не намерен сниматься у Лавровского, я вряд ли смогу его убедить поступить иначе. А значит, меня уволят с работы, на которую только что приняли, и вообще моя жизнь будет тоскливой и беспросветной, в бесконечном поиске чего-то настоящего и, наверное, не существующего на самом деле.

Я чуть было не заплакала, но, в конечном итоге, решила взять себя в руки и не поддаваться унынию. Наверное, нужно немного поспать. Завтра будет день, и, возможно, вопреки моим мрачным прогнозам, всё сложится неплохо. И всё же почему на душе кошки скребут?

Я задумчиво сняла с себя одежду и повесила в шкаф.

Приняв душ, я протёрла запотевшее зеркало в ванной комнате и стала внимательно изучать своё отражение. На меня глядела молодая привлекательная девушка с печальными глазами и тонкими чертами лица. Отчаянно захотелось, чтобы эта милашка с нежной чистой кожей и манящим телом, которую я видела в зеркале, перестала хмуриться.

Кое-как выдавив из себя улыбку, чтобы взбодриться, я обернулась полотенцем и пошла в комнату.

Не успела я надеть нижнее бельё, как в дверь номера тихонько постучали. Я снова обмоталась полотенцем и пошла открывать. Должно быть, это кто-то из персонала гостиницы. Горничная, например.

Я распахнула дверь и обомлела: на пороге стоял Роберт Стронг. Надо сказать, что выглядел этот англичанин просто потрясающе. Гораздо лучше, чем в своих фильмах.