Оружие выдал один из охранников Баринова. Крепкий мужик со шрамом во все рыло. Игорь, кажется.

— Будь осторожен с этой штукой. Стреляй только в закрытом помещении. Ни в коем случае не на улице. Можешь попасть в невинного человека.

Илья криво усмехнулся.

— С чего такое благородство?

Игорь смерил его взглядом. В холодных глазах читалось отвращение.

— Побываешь в Чечне, узнаешь.

— Я бы славно там повеселился, придурок, — прошептал Илья.

Он смотрел на пистолет. Его охватывала тревога.

Нужно было надеть перчатки. Обмотать рукоятку скотчем. Или взять тряпку.

Останутся отпечатки. А он идет, чтобы… чтобы…

Илья улыбнулся. Пожал плечами. Какая разница?

Сунув ствол за пояс джинсов, Илья накрыл его рубашкой и зашагал к многоэтажке. Женщины с детьми, одинокие мужчины с бутылками пива в руках, пестрый молодняк — все они казались Илье призраками.

Весь вчерашний вечер он пил и кололся. Зарядился на славу. У него два часа. После будет так ломать, что он не сможет дать отчета своим действиям. Нужно быстренько сделать дело и лечь на дно.

Илья пытался сосредоточиться на предстоящем действе. Но мысли назойливо роились вокруг Инны, какой он видел ее в последний раз.

Боже Всемогущий, как Инна изменилась! Такой серьезной стала. Девушка, которая любила влить в себя бутылку виски. Которая раздвигала ноги где угодно и для кого угодно. Илья же любил шлепать ее, щупать ее сиськи на виду у друзей. И Инна всегда считала это прикольным.

А теперь превратилась в целку.

Илья нырнул в душную темноту подъезда. Начал подниматься по лестнице. Звук шагов гулким эхом отражался от изгаженных граффити стен. Три пролета.

Подъем давался тяжко, будто притяжение Земли увеличилось до 10G.

Илья представлял ее c другим. С учителем (ха-ха!). Вот она берет у него в рот, а вот он с циничной ухмылочкой трахает ее сзади.

У тебя-то все на мази, хитрая блядь. Не то что у меня, тупого кретина.