Это была Наоми. Идущая вместе с Оливером. Но Наоми должна быть мертвой. Конечно, подумала Клэр в ужасе. Вторая дочь Бишопа. Наверное, она обладает той же силой. Если Наоми и Оливер были заодно, то Наоми могла бы настроить Майкла против них.

И Амелия не знала.

Они оба прошли по сорнякам, через надгробия и перекати-поле и остановились под белым деревом. Оливер вырвал упавший кусок мрамора, и Клэр услышала трение о металл.

Так же она была достаточно близко, чтобы слышать голоса, и услышала, как Оливер сказал:

— Не нужно спускаться за ним. С восходом утреннего солнца с ним будет покончено, — он засунул руку в карман и вытащил бутылку, Клэр осознала, что это одно из первых орудий, разработанных Шейном. Затем он поделился им с Капитаном Откровенным и командой. А потом с вампирами, чтобы использовать против драугов… Это был нитрат серебра. Оливер был в перчатках, но он все равно обращался с бутылкой осторожно, когда открывал крышку и вылил содержимое на землю… нет, не на землю.

Через металлическую решетку.

Клэр услышала крик Мирнина, полный боли и ярости, и ей пришлось прижать обе руки ко рту, чтобы сохранять тишину. Прозвучал всплеск, а затем скребущий звук, как будто он царапал себе путь из глубины.

— Он далеко не уйдет, — сказала Наоми. — Нет настолько сильного вампира, чтобы выбраться наружу до восхода солнца, а серебро на решетке удержит его внутри. Если он упадет, серебро в воде прикончит его. Молодец, Оливер. Теперь вернемся к Амелии. Почти все наши шахматные пешки на месте. Мы сделаем наши последние ходы в ближайшее время.

— Да, — сказал он, — моя королева.

— Твоя белая королева, — сказала Наоми и рассмеялась. — Мне нравится, как это звучит. Ты тупой полезный инструмент, Оливер. Ты будешь среди мои приближенных, когда я займу законное место.

— Амелия, — сказал он, и казалось, что он с трудом выдавил из себя эти слова. — Что с Амелией?

— А что с ней? — спросила Наоми. Она смотрела вниз сквозь решетку, туда, где она только что приговорила Мирнина к смерти. — Мудрый правитель никогда не оставит соперника у себя за спиной. Хотя я могла бы рассмотреть милосердное изгнание, если ты хорошо попросишь от ее имени. Ты сделаешь это, Оливер? Попросишь?

Он ничего не сказал. Он стоял, убрав руки за спину, и оттуда, где она находилась, Клэр могла видеть его лицо — оно было твердым как камень, глаза горели красным.

— Очевидно, нет, — сказала Наоми. — Твои личные достоинства всегда были важнее, чем простые эмоции, не так ли? Очень хорошо, — она склонилась над решеткой, — Мирнин? Оставляю тебя на волю твоих богов, — она приложила пальцы к губам и послала ему небольшой воздушный поцелуй, затем они с Оливером отвернулись и бесшумно побрели по пустынному кладбищу, а затем поднялись на стену.