Еще несколько минут я провел у окна. Мне хотелось точно определить местоположение кладбища, потому что приходить туда раньше назначенного срока я не имел никакой охоты. Его ограда виднелась примерно в миле от гостиницы.

Тихо прокравшись к выходу, я направился по дороге налево, потом повернул на узкую тропинку, тоже влево, которая полукругом огибала стену парка, осененная на всем протяжении величественными вековыми деревьями. Кладбище занимало не более полуакра земли по левую сторону от дороги, которая отделяла его от Карского замка.

На этом-то месте, которое пользовалось столь дурной славой, я остановился и стал прислушиваться. Ни шорох не нарушал безмолвного окружения. Темное облако набежало на месяц; с трудом, словно в тумане я различал очертания ближайших предметов: то тут, то там из мрака выступала серая поверхность надгробных плит. Несколько высоких кустов или, пожалуй, деревьев, похожих формой на род можжевельника, закрывали дальнейший обзор своей темной листвою. Название этих кустов мне неизвестно, но я часто видел их на кладбищах.

В ожидании назначенного часа я присел на край надгробной плиты. У графини могли быть веские причины не желать моего появления раньше определенного времени. В томительной неподвижности я сидел, устремив взгляд на неясные очертания темного предмета прямо против меня, шагах в шести.

Месяц, который долго скрывался за темным облаком, начал понемногу выплывать из-за густой завесы, и свет его, постепенно усиливаясь, придал предмету, на который я взирал с равнодушием, совершенно другой вид. Вместо дерева, как я полагал, это оказался человек, стоявший неподвижно. В лунном сиянии все яснее проступали очертания человеческой фигуры. Передо мной замер полковник Гальярд.

На счастье, он смотрел в другую сторону. Его суровый профиль, седые усы и огромный, гренадерский рост не допускали и тени сомнения. Повернувшись ко мне боком, он напряженно прислушивался, приложив к уху ладонь, очевидно поджидая сигнала или чьего-то прихода с той стороны, где сидел я.

Если бы он случайно взглянул в моем направлении, бой, едва завязавшийся в передней «Прекрасной звезды», был бы немедленно возобновлен. Могла ли коварная судьба наслать на меня противника опаснее в этом месте и в этот час? В какой бы восторг он пришел, если бы вмешательством своим нанес жестокий удар моей чести и опозорил графиню де Сент-Алир, которую, по-видимому, ненавидел!

Он отнял руку от уха и тихо свистнул. Вдалеке послышался ответный свист, такой же тихий, и, к моему облегчению, полковник двинулся в его направлении, увеличивая с каждым шагом расстояние между нами. Почти следом за его уходом из кустов донесся звук беседы, приглушенный и осторожный. Казалось, я улавливаю скрежещущий шепот Гальярда.