– Она там, – Хаврошечка уселась в высокую траву, прижалась спиной к колодцу. – Она не спит, а я вспомнила.

Она запела. Голос ее был прозрачный, как горный ручей. Морган присел рядом, закрыл глаза. Марьяна подходить к колодцу не стала.

– Мне нужно петь эту колыбельную каждый вечер. Мамка так делала, и я должна, – сказала Хаврошечка, закончив.

– Тебе нельзя больше в сад. Больница переехала. – Марьяна смотрела на нее с жалостью. – Сад закрыт, Хаврошечка.

– Всего раз в день, пока она не уснет. Я пойму, когда она уснет, я почувствую. Ей холодно, она хочет спать. Я должна ей помочь.

– Я поговорю с Яриго. – Морган посмотрел на Марьяну, перевел взгляд на Хаврошечку. – Я буду привозить тебя сюда каждый вечер, чтобы ты могла спеть свою колыбельную. Хочешь?

Она ничего не ответила, с детской порывистостью обхватила его руками за талию. Лицо ее светилось от счастья, а из глаз Марьяны исчез лед.

Им понадобилось две недели. Морган понял, что Хозяйка уснула, наверное, даже раньше Хаврошечки. Его кошмары прекратились.

С Марьяной они съехались три месяца назад, поселились в соседнем бунгало, потому что новый дом, который подарил ей Хлебников, для жизни был совершенно неприспособлен, а вкладывать деньги и силы в его обустройство Морган не собирался, потому что знал: он уедет сразу, как только будет выполнен договор с Яриго, уедет и увезет с собой Марьяну. Это будет правильно и разумно. Нельзя жить в отравленном людскими страданиями месте и быть счастливым. А он хотел для Марьяны счастья и покоя, всего того, чего она сознательно себя лишила. У них все будет хорошо, он знал.

– Вы как хотите, голубки, а я вхожу! – рыкнул за окном Сотник и всего через мгновение появился в дверном проеме.

На его крупной фигуре смокинг выглядел странно, если не сказать комично, но Яриго настоял на соблюдении дресс-кода: смокинги для мужчин, вечерние платья для дам. Впрочем, из знакомых Моргану дам ожидалась одна лишь Марьяна. После случившегося прошлым летом, после того, как стало известно, что Глеб был причастен к смерти Марьяниной сестры, Агата с сыном спешным порядком уехали, поговаривали, что за границу.

– Марьяна, ты прекрасна! – Сотник с восхищением прижал ладонь к груди, подмигнул Моргану. – Ну, вы готовы переступить порог обновленного графского дома? Мне кажется, не самая хорошая идея – поселиться в этой усадьбе, но у богатых свои причуды.

– Я не готова, но переступлю, – сказала Марьяна решительно.

– И я переступлю, – Морган кивнул. – Кое-кто обещал нам после презентации новой книги вечер вопросов и ответов. Мне очень интересно.