— Я, дать, Никола, недавно байку слышал. Будто бы это в самом деле было… Идёт мальчик лет десяти по улице, в ушах — плейер. Прямо по курсу — столб. Кто-то из прохожих его за руку отдёргивает, орет: «Мальчик, ты же сейчас в столб врежешься!» А тот ему спокойно так, дать, отвечает: «Ничего, восстановлюсь на следующем уровне!» Каково? А впрочем, Никола, интернет, игрушки всякие — по идее, дать, нейтральны. Просто, идею — её завсегда можно в таком вывернутом и идиотском виде реализовать, что небу жарко станет. А вот главное, о чём действительно некоторые силы позаботились — так это о том, чтобы человеку по — нормальному жить было невмоготу. И чтобы он повсюду искал спасения, в водке ли, в компьютере ли — всё равно. И в этом отношении, уж конечно, не знаю какие там силы бесовские — больше всего о России заботятся…

— Не знаю, дать, — продолжал после некоторого молчания дядя Юра, — Говорят, это потому, что у нас здесь — сильная духовность. А быть может, наоборот, дать, слабая… Какое звено легче всего выбить? Слабое, конечно! Выбьют — а дальше разрастётся беда, как пожар. Как раковая опухоль. Но уж если не выйдет — пиши пропало. Совсем ничегоськи тогда у них не выйдет!

— Ну, вот, и выходит, дядя Юра, что приходится просто сцепить зубы и ждать. И на гнилые предложения не реагировать. И систему существующую — не поддерживать и жить так, будто тебя и нет вовсе. Всю энергию направить вовнутрь. На развитие духа. Просто — чтобы как-то продержаться.

— Чего, Никола, мне в тебе всегда нравится, так это умение ждать. А я — человек, дать, которому ещё и внешнее развитие подавай. Как растопку для внутреннего. Хожу, езжу по разным группам. Внедряюсь, изучаю. И ни с кем не в ссоре. Просто потому, что меня всерьез не воспринимают. А я, дать, изучаю, мотаю на ус и делаю выводы. Говорят, что с меня — всё, как с гуся вода: не меняюсь, дать, ни от чего, ничто не берет… Всё-таки, неконтактный ты человек, Никола! Совсем от общего стада отбился, — рассуждал дядя Юра.

— Да, что и скрывать — неконтактный… Сын-то у меня родился, как я отшутился на прошлый твой упрек в неконтактности, но… Где он, а где — я! Послали, значит, меня куда подальше. С моими эзотерическими закидонами и неумением деньгу зашибить… Развод и девичья фамилия, в общем. Или — уже новая, по новому мужу. О том не ведаю. Так что я — один, как старый ворон.

— Ну что ж, Никола! Жизнь — она полосатая, — вздохнул дядя Юра.

Костер уже давно пылал вовсю, а Николай всё подкладывал и подкладывал в него заготовленные заранее поленья. Наконец, спохватился, встал, сходил набрал котелок воды в речке и засыпал в него пшена. Затем, повесив над костром котелок, устроился напротив дяди Юры на деревянной лавочке, поглядывая, как горит огонь.