Даже лицо Дианы переменилось. Умиротворение и тишина изливалась из неё вместе с её голосом.

— Спасибо, — поблагодарил её в конце Андрей, по-прежнему направляя руки в её сторону, — Закрепляю тебе память о сегодняшнем дне, которая рано или поздно вернется к тебе внезапно. Запомни это состояние. Это был чистый канал. Отныне у тебя есть и у тебя будет — настоящий, чистый канал…

Володя поднялся и медленно пошёл раздувать ещё не совсем остывшие угли костра, подкладывая в него новый сушняк. Откуда-то вынырнул, вовремя подоспев ему на помощь, Александр Евгеньевич с охапкой свежих дров. Диана, тихая и замедленная в движениях, села на пень неподалеку от начинающего разгораться костра, и, по-видимому, у неё не было сейчас сил ни на продолжение какой-либо работы, ни даже для разговора.

— Давайте, что ли, чаёк попьём! — предложил всем подсевший на низкую деревянную лавочку, сооруженную из камней и лежащей на них доски, Андрей.

На чай собрались, выйдя из палаток, кроме уже присутствовавших, ещё Виктория, бабушка Валентина, Александр Евгеньевич и Тая. И когда Наталья и Сергей приблизились к костру, все остальные уже сидели вокруг него на лавочках — досках, положенных на камни. Присев на пень, находившийся чуть в стороне, Сергей, к ужасу Натальи, неожиданно громко запел:

— Говорит голос ислама! — прокомментировал Андрей, сидящий с краю на доске, и, подвинувшись дальше к потеснившимся плотнее людям, уступил маленький краешек доски Наталье. Она присела рядом.

— Впрочем, мы это сейчас проверим! Назови мне девяносто девять имён Аллаха.

И Сергей начал, строча, как пулемет.

— Достаточно, — сказал Андрей через некоторое время, — Этого ты запомнить не смог бы. Значит, это — канал чистого ислама… Н-да. Интересный ты экземпляр. А ну-ка, расскажи, кто ты… С самого начала.

— Я не знаю. Сейчас вспоминаю — звездолёт, похожий на замок. Или — замок, похожий на звездолёт. Я один. Совсем. В иллюминатор или прозрачный потолок видны звёзды. У меня много-много книг, большая библиотека. Прошло много-много лет с тех пор, как у меня был учитель. Его обвинили в чём-то, и собирались наказать. Я хотел вмешаться — и не смог: меня самого отправили в изгнание. Я не смог спасти своего учителя. Я всё время вспоминал это и мучился этим. Назад мне дороги не было. Никто меня там не ждал больше. Я сидел и смотрел в бесконечное звёздное небо. Я — странник. Теперь — одинокий странник… Мне стало всё равно. Я решил стать космическим странником. Я сел за пульт и нажал на первую попавшуюся кнопку. И высадился где-то на обитаемой, но далекой и заброшенной планете. И стал самым заурядным человеком. Через несколько жизней я забыл, откуда я родом. Помню только имена двенадцати лордов из Вселенского Совета. И главного лорда Сильберана.