Стоя за спиной, Хэлстон заставлял себя не думать о том, что на месте этого рабочего могла быть Даяна. Если бы она послушала своего бывшего мужа, то ее пришлось бы тоже вынести из кабинета Макговерна и уложить на холодный пол рефрижератора. Ее и их нерожденного ребенка. Хэлстон нетерпеливо толкнул носилки вперед, ударив ими бывшего мужа Даяны. Данинджер не обернулся. Двери лифта открылись. Они неуклюже вошли в него, втиснулись как сельдь в консервную банку.

– Ты понимаешь, что это значит? – спросил Хэлстон Данинджера.

– Что именно? – Данинджер поморщился, вспоминая тени, скользившие по лицу Хэлстона. Но теперь они стали представляться ему чем-то иным, не проблемой Хэлстона, а его собственной проблемой, которая отвлекает его, мешает логично думать.

– Твоя теория, – голос Хэлстона был резким, он буквально выплевывал каждое слово в спину Данинджера. – Если эти люди умерли, то, значит, ты ошибся. Вакцина действует, а твои видения полная чушь.

– Может и чушь, но от этого никому из нас не станет легче, – Данинджер понял, что не желает спорить. Хэлстон отчасти прав. Тени действительно почти ничего не значат, да и к тому же Хэлстон, возможно, спас жизнь Даяны. Вопрос оставался лишь в том, почему выжили они с Луизой?

– Ты представляешь, сколько потребуется вакцины, чтобы вылечить целый город? – спросил он Хэлстона, вспоминая пустынные улицы Форестривер. – Если учесть, что на фабрике почти все рабочие были вакцинированы, но вспышка вируса повторилась, то получается, что вакцинацию придется делать как минимум раз в месяц, пока не удастся разобраться в природе вируса и не создать более качественную вакцину.

– Это ничего не меняет, – Хэлстон снова представил, что на носилках лежит не рабочий фабрики, а Даяна Кросс. – Вакцина действует, а месяц – это достаточный срок, чтобы в Вашингтоне разобрались в происходящем, – они вышли из лифта. – Главное, чтобы нам удалось убедить Дэйвида Маккоуна и Рега Белинджера провести вакцинацию в городе.

– И еще убедить, чтобы после они не вздернули весь персонал фабрики на ближайшем дереве, да и нас заодно, – подметил Данинджер.

Хэлстон скривился, решив, что разговаривать с этим адвокатом не стоит, по крайней мере, до тех пор, пока он не вылечит свои глаза и не перестанет видеть всякие глупости. Однако слова, которые должны были быть сказанными, остались. Что если этот обман зрения Данинджера и Луизы усилится? Что они будут делать, когда вокруг останутся одни монстры? Воображение Хэлстона вспыхнуло и погасло. Слишком часто он сталкивался с психическими расстройствами подозреваемых, чтобы сомневаться в том, что ничего хорошего из этого не выйдет.