— Черт!

Резким и стремительным движением, сопровождаемым криком ярости и треском платья, Мать-ракшаси поднялась и пошла на Джека с победным выражением в сверкающих ненавистью глазах.

Язык Джека прилип к небу, во рту пересохло, а сам он будто врос в землю, но со спокойствием, которое удивило его самого, он выстрелил в левую часть груди ракшаси. Когда Джек нажимал на спусковой крючок, пистолет прыгал в его руках, доставляя боль раненой ладони. Пуля попала в Мать, и Джек представил, что тысячи кусочков шрапнели разлетелись внутри нее. Он не знал точно, где у нее расположено сердце, поэтому еще три пули полетели вдогонку первой, что называется, на всякий случай. На этот раз из ран потоком хлынула черная кровь.

Мать сгибалась и разгибалась, когда в нее попадали пули, пока, наконец, не застыла на месте. Джек ошеломленно смотрел на нее. То, что она до сих пор держалась на ногах, говорило о ее невероятной живучести. Она должна была упасть сразу же после первого выстрела. Джек был уверен, что она хоть и стоит на ногах, но мертва. И хотя он знал об огромной силе этих существ, но одним выстрелом из этого пистолета можно запросто уложить здорового быка, а в Мать он выпустил четыре пули.

Джек нерешительно вскинул пистолет. Обычно он следовал неписаному закону сохранять хоть одну пулю в обойме. Ведь незаряженное оружие — бесполезное оружие. Но на этот раз ему хотелось поскорее положить всему конец, поэтому он решил сделать исключение. Прицелившись, он выпустил последнюю пулю и попал прямо в середину груди Матери.

Она вскинула руки и, пошатнувшись, всем телом рухнула на перила. Шляпа и парик слетели с ее головы, но сама она не упала. Джек ждал, когда закончится агония.

Он ждал, но Мать не умирала. Она несколько раз глубоко вздохнула, затем выпрямилась и посмотрела Джеку прямо в лицо. Ее желтые глаза блестели как обычно, а он застыл на месте. «Не может быть! После пяти смертельных ран!» Он же сам видел отверстия ь ее груди и черную кровь! У нее внутри должно быть одно сплошное кровавое месиво!

Издав воинственный клич, Мать пошла на Джека. А он скорее рефлекторно, чем сознательно бросился бежать. Но куда податься? В квартиру нельзя. Он не хотел оказаться там, как в ловушке. На лестнице, ведущей на улицу, стояла Мать-ракшаси. Единственным спасением была крыша.

Едва сообразив это, Джек уже бежал по ступенькам вверх. Да, пистолет не годился для борьбы с этим чудовищем, и не важно, был ли он заряжен, или нет. Неожиданно у него в мозгу всплыли слова Калабати: «Огонь и сталь... Огонь и сталь...» Не замедляя бега, Джек обернулся и бросил пистолет на ступеньку, а заодно взглянул, что делает Мать-ракшаси. Она бежала за ним. С шеи и рук свисали и развевались на бегу обрывки платья. Ее дыхание было ровным и спокойным, тогда как Джек задыхался, и это нервировало его почти так же, как убийственный блеск ее глаз.