— Мне жаль, что обстоятельства сложились таким образом, — проговорил Виктор с несчастным видом. — Ужасно жаль.

— Мне тоже жаль, — ответила Ванесса. — Я бы очень хотела, чтобы ты и твой отец никогда не появлялись здесь. Ради вашей же собственной пользы.

Виктор вопросительно уставился на нее.

— Этот процесс — ваша огромная ошибка. Вы облажаетесь. Знаешь, почему?

Виктор покачал головой.

— Мы Избранницы, — сказала Ванесса. — А ты кто такой?

Виктор не нашелся, что ответить.

Рука Ванессы слегка дрожала, когда она отпирала замок. Она понятия не имела, как можно выиграть этот процесс. Не знала, возможно ли это вообще.

Но она знала, что сделает все ради победы.

43

43

Мину тяжело поднимается по ступеням школьной лестницы. Как будто карабкается в гору. Она могла бы упасть прямо здесь и заснуть. Сил нет, она не спала три ночи.

«Нас ждут светлые времена!» — написано на одной из ярко-желтых афиш, мимо которых она проходит.

Толпа позитивных энгельсфорсцев несется по лестнице, и Мину прижимается к перилам, чтобы не быть растоптанной. Впереди всех, как вожак стаи, несется Кевин, и Мину думает: интересно, сколько у него желтых толстовок? Наверно, не одна, раз он, как и многие другие, теперь носит их каждый день, словно школьную форму.

Мину поднимается на второй этаж и останавливается.

Девушка-вахтер, которую взяли вместо Николауса, стоя на стремянке, сковыривает с потолка ошметки снюса, который туда прилепили мальчишки. Она такая молодая, что может легко сойти за ученицу.

Мину переводит дыхание, не отрывая взгляда от вахтера. В ее занятии есть что-то безысходно-гипнотическое.

Тут в кармане куртки Мину начинает громко играть ксилофон. Все оборачиваются, Мину достает из кармана новый мобильник. Выключает звук.

Она получила телефон вчера в подарок на день рождения и после каждого разговора вытирает экран от пятен и жирных следов. Ей даже трогать его лишний раз жалко, но скоро это пройдет, и телефон станет для нее просто телефоном.

Мину открыла сообщение.