— Ты знаешь, кто это был?
— Нет. Я слышал, как Юнте кричал наверху. Сначала он злился. Я слышал, как он с кем-то ругался. Он редко на кого-то злится, но уж если злится, то злится… Потом я услышал другие голоса. И начал мандражировать, думал, это копы. А потом он начал просить прощения. Прямо
Лаки замолчал. Его сознание ускользало от Анны-Карин в темноту забвения, туда, где он может не думать о случившемся. Девушка чуть-чуть усилила действие магии:
— Не бойся. Все хорошо. Все уже позади. Расскажи, что ты услышал.
— Раздалось шипение. Как когда кладешь мясо на сковородку, — прошептал Лаки. — Лампы замигали. А Юнте закричал. От боли. Он кричал все громче и громче: «Не надо, не надо, не надо!» И я… я побежал ему на помощь… А потом испугался. Спрятался… Юнте умер… а я ему ничем не помог…
— Ты ничем не мог ему помочь, — сказала Анна-Карин, положив руку Лукасу на плечо. — Что ты можешь сказать про голоса? Сколько их было? Ты кого-нибудь узнал?
— Не знаю. Нет.
— Скажи ему, пусть позвонит 112, — попросила Линнея.
— Нет, — сказал Лаки.
— У тебя есть мобильный? — ласково спросила Анна-Карин.
Лаки кивнул.
— Как только мы отсюда уйдем, ты позвонишь в полицию, хорошо?
— Но у Юнте травка… Он бы никогда… Я не могу звонить копам…
Анна-Карин еще чуть-чуть увеличила силу воздействия:
— Ты позвонишь в полицию и забудешь, что мы здесь были, хорошо?
— Хорошо, — сказал Лаки и достал из кармана мобильный.
— Я не могу оставаться здесь, — вдруг сказала Линнея и выбежала из комнаты.
Анна-Карин бросила последний взгляд на Лаки, который в эту минуту подносил к уху мобильный, и выбежала следом за Линнеей.
Она нашла Линнею в кустах, ее тошнило.