— Я подруга Иды, — говорит Анна-Карин. — Иды, которая ухаживала за Троем.

— Я знаю Иду, — говорит девочка. — Но теперь за Троем ухаживаю я.

— Я просто пришла посмотреть, как у него дела. Ида его очень любила.

— Она к нему вообще никого не подпускала.

Девочка входит в денник, ласково хлопает Троя по спине и смотрит на него с нескрываемой любовью.

«Ему будет с ней хорошо», — думает Анна-Карин.

— Я ее немножко знала, — говорит девочка. — Ну не то чтобы знала, но видела здесь много раз.

Анна-Карин кивает.

— Она была противная, — продолжает девочка, не давая Анне-Карин вставить слово. — Но с Троем хорошо обращалась. Правда, чесала ему хвост щеткой со свиной щетиной… Вы знаете, как это вредно?

Девочка смотрит на Анну-Карин почти враждебно.

— Нет…

— Теперь знайте. Но у нее всегда были самые белые скребницы.

Анна-Карин не очень понимает, о чем идет речь. Девочка прижимается щекой к морде Троя.

— А еще она классно ездила, — продолжает свой рассказ девочка. — И у нее был самый красивый вольтрап, и седло, и все остальное. И сапоги из настоящей кожи. Теперь они мои. Ее родители сказали, что им они не нужны. Правда, сапоги мне пока велики. И вообще, неприятно носить сапоги того, кто умер, поэтому не знаю, буду ли я в них ходить.

Анна-Карин не смогла сдержать улыбки. У этой девочки черные волосы и карие глаза, но в остальном она очень похожа на Иду.

— Мне пора, — говорит Анна-Карин. — До свиданья.

Дождавшись, пока Анна-Карин выйдет из денника и закроет за собой дверь, девочка вдруг говорит:

— Вы идете сегодня на похороны?

— Да, — отвечает Анна-Карин, счищая с подметки прилипшее сено.

— Передайте от меня привет. Я имею в виду, когда подойдете к гробу. Скажите, что Лиза заботится о Трое и у него все хорошо.