– Медведь есть, а мешочка нет, – Колька Шаров внимательно посмотрел на скелет. – Только шнурочек болтается. Это ж нарочно заманили, чтобы золото отобрать! Ну, отобрали бы, так убивать зачем? Она ж немая, никому не расскажет.

– Видимо, сопротивлялась, – предположила тетя Шура.

– А кто еще жил в этом доме? – спросила я.

– Много кто. Не задерживались здесь жильцы после того. Купят дом, год-другой поживут – и продают. Некоторые из них мне жаловались, что нечисто тут. Потом одна семья купила, с которой беда случилась…

– Какая беда? – тут же навострила я уши.

– Там были муж, жена, сынок маленький и бабушка. Так сначала муж умер, потом жена погибла, затем мальчонка… ну, не знаю, что с ним случилось, но куда-то он делся, а бедная бабушка, всех потеряв, продала дом и уехала. Тогда этот дом купила Софья Емельяновна, и вот ей тут понравилось, по всему видать. Лет двадцать прожила, а потом вам дом продала и тоже уехала. Аккуратная была женщина и хозяйка хорошая, не то что…

Она замолчала, недовольно окинув взглядом комнату, посреди которой валялись выломанные доски.

Что поделать, тетя Шура в своем репертуаре.

Потом приехала машина, вместе с другими сотрудниками полиции к нам зашел участковый. Посмотрел на меня, на Вилора – а мы, как на грех, стояли рядом – и желчно усмехнулся:

– Нашлась пропажа! Признаться, так я и думал. Домой уехала, как же! Хорошо, что я не стал принимать от твоей тетки заявление об исчезновении. Знаю я, куда вы, молодежь, вечно «исчезаете». Но учти – твоей матери я позвонил. Пусть проведет с тобой воспитательную работу.

Я хотела сказать, что у меня нет никакой тетки, но передумала и только скорчила виноватую мину. Нет уж, бороться с этой «моей теткой» полиция не поможет, здесь, кроме меня, никто не разберется.

Все заняло не более двадцати минут. Останки Лиленьки быстро и легко извлекли наружу, погрузили в машину и увезли. По нашему общему настоянию, вместе с ней увезли и медведя.

– Вот и покончено с тайной этого дома! – торжественно изрекла Кремнева, когда мы провожали машину за ворота.

– Боюсь, это не последняя его тайна, – негромко сказал Вилор, но никто, кроме меня, этих слов не услышал. Мы с ним стояли чуть в стороне от остальных.

– Кто как, а я спать! – воскликнул Колька. – Прошлую ночь почти не спали, позапрошлую тоже.

– Точно! – согласились остальные.

Ребята пошли в дом, а мы с Вилором остались стоять во дворе. Он подняв голову и задумчиво глядя на звезды, молчал. А мне было просто хорошо стоять вот так рядом с ним – и я снова чувствовала, что думает он сейчас обо мне.