Марина ужаснулась. Она — проклята! Всё элементарно и сходится. Так и должно быть. А в первую очередь, проклята её тёмная сущность, которая никак не хочет повлиять на действительность.

«Мы поступили плохо и заслужили наказания».

Марина почувствовала слабость. Она по-прежнему не понимала, чего боится больше: что пёс покусает детей, или дети покусают друг друга. Однако она всецело понимала, что самое страшное уготовано именно ей — оттого она так и рвётся домой, чтобы поскорее всё прекратить. Потому что и впрямь нет больше сил.

Глеб обернулся, взял Марину за руку.

— С тобой всё в порядке? — спросил он. — Ты вся дрожишь.

Марина высвободила липкую от пота ладонь из пальцев мужа и поскорее отвела взор.

— Холодно, — соврала она, обнимая себя за плечи. — Замёрзла пока шли.

— Точно?

Марина кивнула, хотя и понимала, что Глеб легко распознал её ложь.

— Да, — кивнул таксист, включая обогрев. — Погодка нынче никудышная.

— А можно побыстрее? — машинально попросила Марина, снова и снова всматриваясь в пустынные улицы.

— Постараемся, — откликнулся водитель, поигрывая рычажком коробки передач.

Проплывающие за окном тени приняли знакомые очертания — они были уже совсем близко. В каких-то шагах от истины.

— У вас нет сотового? — зачем-то спросила Марина.

Водитель хмыкнул, протянул простенькую «раскладушку».

— Разберётесь?

Марина кивнула. Однако, уже взяв телефон в руки, она поняла, что не знает Светкин номер. В сознании, будто на дисплее сотового, всплыло всего одно слово. И слово это было — «Дочь».

Система явно дала сбой.

14.

Дети сидели каждый в своём укрытии и испуганно всматривались в темноту. Юрка боялся дышать; он то и дело сдерживал дыхательный рефлекс, отчего заходился астматическим кашлем. Светка объяснила, что газ намного тяжелее воздуха, а потому должен спускаться вниз и растекаться по полу. Там он будет скапливаться и через какое-то время попросту отравит злобного спиногрыза, как какого-нибудь таракана. Однако Юрка в это особо не верил, потому что догадывался, что убить существо невозможно, — погибнет лишь оболочка, а сама злобная сущность, засевшая в голове пса, мгновенно перекинется на кого-нибудь ещё. К тому же, если газ такой тяжёлый, как говорила сестра, тогда почему вентиляционные вытяжки делают под самым потолком, а скажем, не в плинтусах? Непонятно. В конце концов, газ может просто взорваться, если вдруг внезапно дадут электричество. Обо всём этом Юрка не преминул сообщить сестре, но та только злобно цыкнула и как-то уж совсем не по-доброму сверкнула глазами, словно у неё там стояли фотоэлементы!