Дверь распахнулась. Рэн поднял голову, и посмотрел на своего младшего брата. Лиам был взбешен, его руки были сжаты в кулаки, а волосы прилипли ко лбу; на его пальто, таял снег.

— Что ты наделал? — с порога спросил он. Лиам был потрясен.

Рэн встал на ноги. Они были почти одного роста — Рэн выше лишь на несколько сантиметров. Лиам бросился к нему, хватая за рубашку. Его глаза пылали яростью:

— Я спрашиваю, что ты наделал!

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Лиам отбросил брата на диван, и заорал:

— ОС схватил Кристину! Ты знаешь об этом?! Ты знаешь о том, что они пытают ее, о том, что не отпускают, потому что она призналась им в том, что в ней душа Ауры?! Ты с самого начала это продумал, да?! — Лиам склонился над братом, выкрикивая ругательства на их языке. Рэн понял: вот почему, ОС решил отравить Ауру демонским ядом, — поняли, что теперь им легче будет достать ее. — Ты что, совсем спятил?! Ты забыл кто ты?! Как ты можешь жертвовать одним человеком, ради другого?! Ты забыл, для чего прибыл сюда?! Для того, чтобы пьянствовать?! Чтобы играть в свои игры?! Прошлого раза тебе не хватило?! Почему ты молчишь?! Считаешь, ты умнее остальных, верно? Думаешь, лишь тебе позволено испытывать чувства?! У меня для тебя сюрприз: мы тоже можем! ПОЧЕМУ ТЫ НИЧЕГО НЕ ГОВОРИШЬ?! — взревел Лиам, выпрямляясь, и в порыве ярости, смахивая со стола бутылки водки.

Экейн даже не вздрогнул. На самом деле, он почти не слушал младшего брата. Он сосредоточенно думал о том, как мог пропустить этот момент, когда он должен был следить за Кристиной, и поэтому подверг ее опасности, и ребенка. Что делать теперь?

Этот вопрос мучал Рэна постоянно. Что делать? Что делать с судьбой этого человека? А того? А если судьбы этих людей переплетутся, то они затронут судьбу кого-то третьего. Вся схема укладывалась в его голове слой за слоем — мир состоял, из таких точных переплетений судьбы, которые он тщательно прорабатывал. И вот теперь в этой паутине образовалась дыра. И мир может рухнуть сквозь эту темную дыру во мрак.

Орден Света столько лет готовил планы, по уничтожению Ауры, выслеживали, вынюхивали, боялись, что по достижении двадцати года, если не убьют ее, то на земле наступит Ад. А теперь он действительно мог наступить. Потому, что, если Аура умрет, мир скатится в хаос.

Лиам понял, что не добьется ничего от этого парня; он больше не считал его братом. Он не думал, что может когда-нибудь простить его за это хладнокровие и отстраненность, с которой он относится к людям.

Дверь за ним с оглушительным треском закрылась.