Это именно то. Это — то, что он скрывает — хуже смерти. Гораздо, гораздо хуже смерти. Я вглядывалась в тени на его лице, но видела лишь темноту, и обжигающе привлекательные черты его бледного, изможденного лица, освещенного светом луны, льющимся из окна.

— Из-за того, что в тебе нет темной половины… ты… поэтому ты сейчас умираешь… ты умираешь… потому что… потому что так яд действует на твое тело, — рука Рэна прошлась по моему бедру вверх, на талию. — Потому, что яд оскверняет твою чистоту…

Я сморгнула слезы. Теперь я поняла, почему он истерзан болью и страданиями. Теперь я поняла, почему он так печален, в последнее время; он винит себя в том, что я умираю… Винит в том, что теперь я не могу сопротивляться тому яду, которому я могла бы сопротивляться, если бы во мне была душа целиком.

Я приоткрыла опухшие, воспаленные глаза:

— Но разве ты не можешь вернуть мне ту часть души?

Глаза Экейна стали стеклянными. Мне казалось, если разбить стекло этих глаз, на меня выльется столько печали и скорби, что я просто утону.

— Я не могу это сделать, потому что ты сдашься, Аура, — его голос стал жестким, уверенным. — Если я верну тебе эту часть, ты не сможешь сопротивляться той тьме внутри тебя. Она поглотит тебя, всю. Клетку за клеткой, мысль за мыслью. Ты станешь истинной дочерью своего отца, и не будет равных тебе.

— Почему ты мне не веришь?

Из голоса Рэна исчезла всякая нежность, он напрягся подо мной:

— Потому что ты сдалась уже один раз. Один раз я смог спасти твою жизнь, разделив твою душу, на две части: темную, и светлую. Если я сделаю это еще раз, после воссоединения душ, ты умрешь. Ты хочешь этого?

— Я все равно умру.

Экейн сел на кровати. Он резким движением встрепал свои отросшие волосы, и раздраженно сказал, не глядя на меня:

— Я не стану этого делать. Если сделаю, в любом случае тебя ждет смерть. От моей руки! — Он встал на ноги, потрясенно глядя на меня: — Думаешь, я заботился о тебе, столько времени, чтобы убить тебя?! Потому, что это случится в любом случае, если ты вернешь душу. Ты слаба, настолько, что не сможешь даже пережить возвращения, а если переживешь, ты умрешь от моей руки, когда Тьма овладеет тобой! Думаешь, я могу пожертвовать человечеством, ради тебя?

Я не плакала, когда Экейн произносил эти жестокие слова. Я даже не думала о том, чтобы плакать, я просто поняла, какой он видит меня. Слабой, маленькой, ни на что не годной девочкой. Девочкой, которую нужно оберегать, как бы она не натворила чего-нибудь, потому что это будет не просто ошибка. Это будет катастрофа.