– Ты пришла в себя? – с надеждой спросила Наташа.

– Мы до Вихрютиной Царь-горы не добрались – прошептала Марья, – а Вихрюта лишь в стужу таежную цветет. Не исправить мне ничего опять! Не вспомнить, отчего мне по ночам сова эта снится и драконы синие.

– Тсс! – Наташа вовремя сделала предупреждающий жест, в палату вошла маленькая женщина в медицинском халате. Глаза Марьи округлились.

– Сне… – она не договорила, Наташа зажала ей рот ладонью, загораживая собой.

– Санитарочка, да-да, – специально громко произнесла Наташа, – ее Марфой зовут.

– Домой вам надо, девоньки, – холодно и равнодушно произнесла Марфа, – там и поправитесь скорее. А здесь места гиблые, таежные, для вас непривычные, ни дискотек, ни парней пригожих. А тебе, так совсем не место здесь, – обратилась Марфа к Марье, – да и нет тебе места нигде.

– Вот снегоход заберем и уедем, – закашлялась Марья.

– Нет там вашего снегохода, – ответила Марфа, как отрезала, – не нашли мы его – словно и не было никогда. Уезжать вам надо, уезжать, пока еще чего не случилось, – и Марфа вышла из палаты, а Наташа рассеянно обернулась на расписную русскую печку. Поленья в ней больше не горели, а, наоборот, покрылись льдом, за деревянным окошком пошел сильный снег, и подруги переглянулись.

– Не нравится мне это, – недобро усмехнулась Марья.

– А мне, думаешь, нравится? – нагнувшись к Марье, Наташа сделала вид, что поправляет подушку подруги, а сама зашептала:

– Там, в камере, за обшивкой внутри футляра, я бумагу спрятала. Она мне сама в руку влетела, когда нас снегом засыпало.

– Тсс! – Марья дернула Наташу за руку. – Посмотрим в дороге. Вот вернемся к Одетте и разберемся.

Уже в уносящем их прочь с севера самолете Марья решилась достать Наташину находку.

– Старославянский, – прошептала Марья Наталье, которая смотрела в круглое окошко на бескрайние заснеженные просторы, но тут же обернулась, услышав подругу.

– Ты же его знаешь, что там? – ответила Наташа.

– Желтая бумага, старая, надо будет заламинировать. Сейчас попробуем, – вздохнула Марья, аккуратно разбирая бумагу, и наклонилась к Наташе, – здесь кусочек текста, это обрывок листа, Наташ!

– Все равно читай!

– Сейчас… Только сразу предупреждаю, текст старый, могу спотыкаться…

– Читай как поймешь…

«…По затертым плитам асфальта, в городе Всех Времен и Народов, в час Дождя и Ревущего Ветра, ты пойдешь босиком, в одиночку… Ты возьми с собой кисть винограда и борейскую синюю розу. Виноград – символ сердца и Бога, роза – наша защита и память…