И тут Карни понял: он в комнате не один. Кроме мертвеца поблизости находилось еще одно живое существо. Он вскинул голову, услышав обращенный к нему голос. Слова звучали бессмысленно. Это едва ли были слова — скорее последовательность странных звуков. Карни вспомнил существо, дохнувшее на него в саду, и двойственные ощущения, охватившие его тогда. Теперь снова накатила та же двойственность: вместе с подступившим страхом пришло интуитивное чувство, что существо произнесло слово «поражение», на каком бы языке оно ни говорило. В Карни всколыхнулась тень жалости.

— Покажись, — произнес он, не уверенный, поймут ли его.

Прошло несколько томительных мгновений, потом существо появилось в дверях в дальнем конце комнаты. Освещение в гостиной было хорошим, а зрение у Карни — острым, однако облик существа не поддавался осмыслению. В ободранном пульсирующем теле проявлялось что-то обезьянье, но незавершенное — будто чудовище появилось на свет прежде срока. Рот его раскрылся, чтобы издать еще один звук; глаза, спрятанные под кровоточащим горбатым лбом, оставались непроницаемы. Неуклюжей шаркающей походкой существо двинулось к человеку, и каждый его шаг стал испытанием твердости духа Карни. Поравнявшись с телом Рыжего, страшилище остановилось, подняло ободранную конечность и указало на изгиб своей шеи. Карни увидел торчащий нож. Должно быть, это дело рук Рыжего. Может быть, так тварь пыталась оправдать убийство?

— Кто ты? — спросил Карни.

Все тот же вопрос.

Существо покачало тяжелой головой. С губ его сорвался протяжный негромкий стон. Внезапно оно подняло руку и указало прямо на Карни. Свет упал на его лицо, и Карни различил под нависшим лбом глаза — две одинаковые бусинки, утопленные в ободранном шаре черепа. Такие ясные и блестящие, что Карни затошнило. А существо по-прежнему указывало на него.

— Чего ты хочешь? — спросил Карни. — Скажи мне, чего ты хочешь.

Существо опустило освежеванную конечность и медленно двинулось к нему в обход мертвого тела, но так и не успело обнаружить свои намерения. Голос, донесшийся от входной двери, пригвоздил его к полу.

— Есть кто дома? — осведомился пришелец.

На лице существа отразилась паника, совершенно человеческие глаза закатились в кровоточащие глазницы, и тварь скрылась в кухне. Гость снова подал голос; на этот раз уже ближе. Карни взглянул на труп и на свою окровавленную руку, взвешивая возможности. Потом бросился через комнату в кухню. Чудовище исчезло: задняя дверь была нараспашку. За спиной у него сдавленно охнули: гость увидел то, что осталось от Рыжего. Карни нерешительно топтался в темноте: может, он сглупил, скрывшись тайком? Может, тем самым он изобличил себя в глазах закона, вместо того чтобы остаться и выяснить правду? Узел, ерзающий у него в ладони, заставил его принять решение: главное сейчас — уничтожить шнур. В гостиной гость звонил в «скорую»; воспользовавшись его сбивчивым монологом как прикрытием, Карни прокрался к запасному выходу и бросился бежать.