Она медленно шла через город, в каждом шаге ощущая тяжесть прожитых ею лет. На площади она остановилась — передохнуть и помолиться за упокой души невинно убиенного дона Роберто.

Свернув на Гасиенда-драйв, она посмотрела на вершину холма, радуясь, что сегодня ей не нужно идти на старую гасиенду. Нет, раз в неделю достаточно — дом все равно пустой, мебель увезли, и Мария не слишком горевала об этом. Так дом больше похож на тот, старый — каким он и должен быть. Главное — в нем остались дорогие ей призраки, вскоре и она присоединиться к ним, и хотя тело ее будет покоиться на старом кладбище, дух навсегда поселится в доме ее предков — на гасиенде.

Но сегодня она не пойдет туда. Сегодня ее ждут в другом доме. В том самом, где юный Алехандро закончил свой путь. Там теперь новые хозяева, и она идет поговорить с ними.

Они приехали в город только неделю назад — и, она слышала, хотят нанять горничную.

У последнего поворота она снова остановилась, чтобы перевести дух. Еще несколько шагов — и дом перед нею.

Да, он снова такой, каким был тогда. По стене сада, на перемычках между выложенными плиткой секциями, поднимались молодые побеги дикого винограда. Стена покрашена, плитки отмыты, вместо выпавших вставлены новые. Словно ничего не изменилось за полтора века.

Мария вошла во двор, поднялась по ступеням к двери и постучала. Дверь отворилась, на пороге стояла молодая женщина.

Блондинка с голубыми глазами, она улыбалась ей.

Гринго.

— Миссис Торрес? — спросила она, и Мария молча кивнула. — Я так рада с вами познакомиться. Я — Донна Руис.

Мария почувствовала, как заколотилось сердце. Ноги вдруг стали ватными, она схватилась за дверной косяк.

— Руис? — прошептала она. — No es… no esposible…

Улыбка блондинки стала еще шире.

— Я знаю, — рассмеялась она. — Знаю, что мне не очень подходит фамилия. Но это фамилия мужа — до того, как выйти за Пола, я была Донной Райли. — Взяв Марию за руку, она провела ее в гостиную, обернувшись, закрыла дверь. — Посмотрите, правда, здесь мило? Пол говорит, что всегда хотел жить в таком доме — он словно сохранился нетронутым со старых времен. Он утверждает, будто дому сто лет. Это так, вы, случайно, не знаете?

— Больше, — тихо сказала Мария, не сводя глаз с камина, у которого юный Алехандро принял мученическую смерть. — Его построил один из вольных…

— Вольных? — с недоумением переспросила Донна.

— Да. Пеон, которому на гасиенде дали вольную… это было еще до того, как americanos пришли сюда…

— Надо же, — удивилась Донна. — Значит, вы знаете этот дом?

— Si, — кивнула Мария. — Я работала у сеньоры Лонсдейл.