— Я же анатом. За свою жизнь я обследовал немало убиенных холодным оружием. Чем их только не резали…

— Но сейчас не те времена…

— Вот именно, что не те, усмехнулся Книпхоф. — Сейчас и от турецкой сабли редко помирают. Но в молодости я видел труп одного человека, после того как муж любовницы убил его коллекционным кылычом.

— У вас прекрасная профессиональная память, — восхитился Рассел.

— Что есть, то есть, — задумчиво пробормотал старик, после чего обратился к полковнику. — Так сколько же вам лет?

— Раз в пять больше чем вам, — холодно ответил тот.

— И как же вы нашли источник вечной жизни? — всё любопытствовал профессор.

— С чего вы решили, что я его искал?

— Но ведь это очевидно. Вы обрели эликсир вечной жизни, а это стоит немало трудов и поисков.

— Эликсир жизни? — усмехнулся полковник. — Он в ваших венах, профессор.

— Что вы имеете в виду? — нахмурился старик.

— Я внимательнейшим образом прослушал вашу рождественскую лекцию о поисках бессмертия, и укажу на главную ошибку ваших рассуждений. Человеческая кровь и есть источник вечной жизни, вот только не для смертных.

— И как я должен вас понять?

— Я пью кровь, — прямо заявил он. — И Мери тоже. Вот и весь секрет.

— Полковник хочет сказать, — взял слово Рассел, — что кровопийство лишь следствие, а не причина бессмертия. Но почему немногие из людей обретают вечную жизнь нам до сих пор неизвестно.

Но профессор Книпхоф не сдавался и сыпал вопросами:

— Разве вы, полковник, не посвятили себя королевскому искусству? Разве не великое делание дало вам награду за ваши труды?

— Я потомственный военный, а не алхимик, — отрезал полковник и спросил, — Вы случайно не по этому так охотно познакомили меня с вашим приятелям Эйтоном? Думали, мы с ним родственные души?

— Однако он точно понял вашу суть, — хитро заметил старик. — Помните, я рассказывал вам историю об ожившем банкире? Я знал, вы поймете её правильно. Ведь тот человек одной породы с вами. Вам известно его подлинное имя?

— Известно, — признал полковник, — и именно поэтому я вам его не назову.