— На севере, куда ты не ступал ногой, в том месте, которого ты инстинктивно избегал, тебя ждет призрак. Это Смерть! Передо мной корабль, его преследуют, за ним погоня, но он плывет все дальше. Он входит в страну льдов. Плывет под небом, огненным от метеоров. Над ледяными рифами стоят в небесной выси две луны. Я вижу, что корабль зажат в белой теснине ледяными скалами. Я вижу мертвые тела, которыми покрыта палуба — окоченевшие и посиневшие, с покрытыми зеленой плесенью конечностями. Повсюду мертвецы, в живых остался лишь один. И это ты! Как ни нетороплив ход времени, годы сказались на тебе. Твое чело изрезано морщинами, и воля больше не пульсирует, как прежде, в клетках мозга. И все же твоя воля, пусть и ослабевшая, неизмеримо больше любой человеческой, когда-либо существовавшей на земле. Благодаря ей ты и живешь, хотя и изнурен от голода. Природа более не подчиняется тебе в этом пустынном царстве смерти. Здесь небо выковано из железа, и даже в воздухе видны скопления частиц железа. Корабль зажало ледяными глыбами, ты слышишь, как трещат борта. Словно соломинка, попавшая в янтарь, корабль останется во льду. Но человек, еще живой, идет вперед. Покинув этот корабль мертвых, он взбирается на пики айсбергов, и две луны глядят с небес на движущуюся фигурку. Этот человек ты, ужас написан на твоем челе, ужас подавил твою волю. Я вижу, как по склонам ледяной горы карабкаются грязно-серые ужасные создания. Это полярные медведи, они почуяли добычу и подбираются к тебе все ближе, ковыляя и волоча свои туши. И каждый миг этого дня длиннее для тебя всех прожитых столетий. Не забывай: в последующей жизни продленные мгновенья есть блаженство или вечная мука.

— Довольно, замолчи! — раздался шепот. — Ведь этот день еще далек, весьма далек, ты сам меня заверил! Я возвращаюсь к розам и миндальным деревьям Дамаска! Спи!

Комната поплыла передо мной. Я перестал что-либо ощущать. Придя в себя, я обнаружил, что рядом со мной стоит Г. и, улыбаясь, держит меня за руку. Он промолвил: «Вы всегда утверждали, что не поддаетесь гипнозу, но перед моим другом Ричардсом не устояли».

— А где он сам?

— Удалился, когда вы впали в транс, тихо сказав мне: «Ваш друг проснется через час».

Я спросил, стараясь не выдать своего волнения, где остановился мистер Ричардс.

— В отеле «Трафальгар».

— Разрешите мне опереться на вашу руку, — сказал я Г., — и сходим туда. Мне нужно кое-что сказать ему.

В гостинице нам ответили, что мистер Ричардс возвратился двадцать минут назад, уплатил по счету, приказал своему слуге-греку упаковать вещи и отправляться на Мальту пароходом, завтра отбывающим из Саутгемптона. Касательно собственных своих планов он сказал, что ему предстоит нанести несколько визитов в окрестностях Лондона, и потому он не уверен, что поспеет в Саутгемптон к отплытию, но коли не поспеет, отправится на Мальту следующим рейсом.