— А вы, никак, с кем-то геройски сражались?

Председатель наклонил мою голову в сторону лампы и провел ладонью по еще саднящей шишке.

— Ничего страшного, — ответил, как можно небрежнее. — Споткнулся, упал…

— И так — восемь раз подряд! — по-жлобски захохотал Ященко.

— Да, неровностей здесь хватает… — хитро улыбнулся Андрей Павлович. — А если рядом молодая и красивая женщина, под ноги смотреть некогда…

Елейно-издевательский тон раздражал.

Я не собирался забывать, что именно этот интеллигентный с виду мужчина, не более часа назад, натравил на меня ревнивого мужа, а после спокойно, как ни в чем не бывало, советовал ему утопить мое тело в реке…

И теперь он еще смеет издеваться надо мной…

Я уже собирался ответить откровенным хамством, но не успел.

Может быть, к счастью…

Музыканты перестали играть, тамада зазвал всех за стол и раскрасневшийся Илья, по-моему, он таки успел принять на грудь, едва ли не силой потащил меня на мое, положенное шаферу по чину, место.

— Ты где пропадал? — неистовал в праведном гневе жених.

— А что случилось?

— Да понимаешь… — замялся Илья, осторожно покосился на Рыжую (та о чем-то оживленно беседовала с осиротевшей Катькиной дружкой) и, наклонившись к самому моему уху, зашептал. — По соточке бахнем?

— Тебе ж нельзя…

— А… — махнул рукой. — Всем можно, а я что?..

— А как же первая брачная ночь? — издевался над другом.

— Да ты че? — не понял моего тонкого юмора Илья. — Какая первая? Какая ночь?

Я не ошибся, когда предположил, что Илья успел выпить. Теперь же убедился, что за время моего отсутствия, он успел это сделать не единожды. А рюмкой больше, рюмкой меньше, какая, в сущности, разница?

— Ладно, наливай! — подсунул свой стакан.