Возьми себя в руки, дура! Может быть, здесь кто-то есть, ну и что? Господи, это же церковь! Нэнси кашлянула — громко, в надежде, что это вызовет у молящегося какую-нибудь реакцию. Послышится шорох коленей по полу, или раздастся ответное покашливание. Хоть что-нибудь, говорящее, что этот кто-то не прячется. Но не раздалось ни звука.

«Уйти глупо», — убеждала себя Нэнси. Глупо, слишком по-детски. Она пошла дальше, нарочно громко стуча каблуками по каменному полу.

Первым, что она увидела, поравнявшись с перегородкой, была картина на дальней стене. Над камином висело изображение Мадонны с младенцем в стиле Перуджино. Ниша, по сути дела, представляла собой маленькую комнатку, построенную, очевидно, для удобства помещика и его семейства, владевших тюдоровским особняком и деливших землю с крохотной церквушкой. Нэнси подошла ближе. Дверь в перегородке была открыта.

Внутри на скамье сидела какая-то маленькая, закутанная в черное фигура.

Нэнси чуть не присвистнула от облегчения, увидев, что это монахиня.

Но наряд ее был странным Он состоял не из двух оттенков серого, как у монахинь в поселке, и юбка была длиннее. Лицо скрывалось под надвинутым капюшоном.

Монахиня сидела боком к Нэнси, сгорбившись, спрятав руки между коленями. Фигуру скрывали свободные складки одежды.

— Простите, — тихо, осторожно проговорила Нэнси из дверного проема, положив руку на перегородку и крепко схватившись за нее.

Монахиня не пошевелилась.

— Извините… что потревожила…

Слова Нэнси замерли на губах. Что-то здесь было не так. О Боже, здесь что-то не так! Она отшатнулась, не понимая, чего испугалась, но зная, что эта сидящая фигура внушает иррациональный, необъяснимый, смертельный страх. Но ноги не слушались, не могли унести ее от этой темной закутанной фигуры.

Колени подогнулись, а когда монахиня медленно обернулась к Нэнси, теплая струйка промочила трусы.

Глава 31

Глава 31

— «Кто там?» — «Я, что была прекрасной,

Как дивный сон; я ожила опять.

Из тьмы веков я вырвалась сюда,

Чтоб в дверь вам постучать».

В ветровое стекло бил дождь. Фенн проехал в высокие железные ворота и сбавил скорость, ожидая оклика, но сторожа не было. «Наверное, не сезон», — объяснил себе репортер. Вероятно, до весны владения закрыты для публики. Он снова разогнался, не обращая внимания на знак, ограничивающий скорость десятью милями в час.

Снаружи низко висели темные тучи, перегруженные дождем, и капли на стекле были всего лишь предисловием к тому, что собиралось разразиться. С обеих сторон вздымались деревья, их хилые ветви напоминали тревожно поднятые окаменевшие руки. Глаз уловил слева какое-то движение, и Фенн нажал на тормоза. Дорогу перебежала лань и исчезла за деревьями, как летучий светло-бурый призрак. Фенн позавидовал ее пугливой грации. За несколько секунд лань скрылась из глаз, словно ее проглотил неподвижный лесной тайник.