— Всего? — удивился Ник.

— Я не хочу грабить маму, — воспротивился Ара. — Я могу взять больше, но это хуже чем просто убежать. Это все равно что второй раз украсть вино.

Корби вспомнил, как сидел над своим рюкзаком и пересчитывал краденые деньги, как дед, шипя ругательства, выкрутил ему ухо. Он подумал, что это должно прекратиться. Пусть их банда станет такой, какой ее с самого начала хотел видеть Ник. Пусть побег Ары будет последним плохим делом, последним предательством.

— Ты не будешь брать мамины деньги, — сказал он, — но ты одолжишь мне джинсы, майку и кроссовки.

— Зачем? — удивился черный брат.

— Я поклялся жизнью, что верну те вещи, которые сейчас на мне, — объяснил Корби, — и поскольку я все еще жив, это надо сделать.

Ник странно посмотрел на него. По его глазам было видно, что он помнит про нож в кармане Корби.

— У меня есть старые кроссовки, — сказал Ара.

— Отлично, — согласился Корби, — только бы пришлись по ноге.

— Не сомневайся, — уверил его Ара, — они разношенные.

Они прошли в его комнату. Здесь было очень светло. Монитор компьютера был сдвинут в сторону. На широком письменном столе стояли плоские ячеистые коробки, а в них всеми цветами радуги сверкал бисер. Ара перехватил взгляд Корби.

— Я пытался успокоиться, — объяснил он.

Он распахнул скрипучие двери старого платяного шкафа и бросил Корби белую майку. Корби поймал ее.

— Пойдет? — спросил Ара.

На майке был Eminem.

— Пойдет, — ответил Корби. — Переквалифицируюсь в рэпера.

Он стянул через голову майку Комара. Ара посмотрел на него и на несколько мгновений замер.

— Это отец Андрея? — спросил он.

— Что? — не понял Корби.

— Тебя избил, — пояснил Ара. — Ты весь в синяках.