— Их достаточно, чтобы дать делу ход.

— А подробнее?

— Отпечатки с пистолета стерты, а вот на телефоне имеются пальчики, и они имеют много общего с подозреваемой. Видимо, спешила, и особого значения этому не придала.

— Как вы нашли эти улики? — спрашиваю я.

— Нам позвонили и слили информацию. Мы проверили, и она оказалась достоверной.

— Доброжелатель представился?

— Конечно же, нет, — сердится следователь, бросая взгляд на часы.

— Мужчина или женщина?

— Предположительно, женщина.

Похоже, Сабина устала рассчитывать на счастливое стечение обстоятельств и решила взять все в свои руки. Что ж, как только закончу с Адой, навещу эту отчаянную девчонку. Она должна понести наказание за содеянное. Из каких бы побуждений оно не было сделано.

За дверью слышатся шаги, ручка опускается вниз и, придерживаемая охранником за локоть, в кабинет входит Ада. На ее запястьях — наручники. Выглядит она очень усталой и изможденной. Лицо белее, чем мел. Золотистые волосы туго собраны в хвост. Кажется, что за эти сутки она постарела лет на десять. Она испугано смотрит на меня, ее губы дрожат. Потом переводит взгляд на следователя.

— Оставьте нас, — внушаю я охраннику. Тот покорно уходит.

— Против Ады Грановской нет никаких улик, — внушаю я — Она невиновна, и вы исключаете ее как подозреваемую по этому делу.

— Парень, ты совсем сдурел? — крутит пальцем у виска следователь. — Как, по- твоему, я могу ее отпустить?

Ада затравленным зверьком смотрит на меня. Что-то пошло не так, и я не могу понять, где. Неужели он подыгрывал мне, когда я использовал внушение? Нужно быстро принять решение. У меня нет другого выхода, кроме как применить силу.

Вырубить следователя труда не составляет. Он не успевает понять, что происходит. Падает на пол, как подкошенный, не издав не единого звука. Усаживаю его за стол. Ада глазами, полными ужаса, наблюдает за происходящим. Открываю дверь, прошу охранника заглянуть. Тот послушно заходит.

— Сними с нее наручники, — командую я. Слышится неприятный скрежет — и вот руки девушки уже свободны.

— Запрись здесь изнутри и не выходи в течение двух часов, — внушаю я, беря Аду за локоть.

— Как скажете, — безвольно отвечает охранник. Мы покидаем кабинет, дверь которого захлопывается, и ключ несколько раз поворачивается в замке.