— Да, я тоже немного удивлен, — признаюсь я, накрывая ее руки своими. — Но не думаю, что нам стоит искать тут какой-то глубокий смысл.

— Ты так боишься правды? — Лив прижимается лбом к моей спине, и я ощущаю ее дыхание сквозь ткань рубашки.

— Скорее, не знаю, что с ней делать. Безответная влюбленность существенно осложняет жизнь. А если еще влюблён не ты, а в тебя… Словно тебя обязывают к чему-то, с чем ты не согласен.

— Смотри на это, как на подарок, — предлагает Лив. — Ведь никто не знает, что из этого может получиться. Она теперь — часть твоей семьи. Рано или поздно это чувство трансформируется в родство.

— Как у тебя к Америго? — не могу удержаться я.

— Прости. Знаю, что тебе было неприятно все это видеть… Каждый из вас дорог мне, но по-разному. И мне непонятно, как к этому относиться. В то время, когда я знала, что ты не хочешь меня видеть, жила надеждой, что когда-нибудь мы воссоединимся, и это кружило мне голову. Давало понять, что чувства к Америго лишь временное явление. А теперь, когда вы передо мной наравных, я не знаю, что делать. Словно потеряла почву под ногами… — признается Ливия, и я в очередной раз восхищаюсь ее храбростью.

— Тебе нужно время. И одиночество.

— Каждый день может стать последним. Тем более сейчас, — Лив отстраняется. — Я хочу поехать с вами.

— Нет, ты останешься ждать нас дома, как верная и послушная жена, — возражаю я.

— Ты забываешь, кто я, — улыбается Ливия, и я обнимаю ее. Мы целуемся.

— Для себя ты можешь быть кем угодно, — прижимая ее к себе, говорю я. — Для меня ты — моя женщина. Хрупкая и нежная, о которой мне хочется заботиться.

— Возвращайся, прошу тебя, — тихо говорит Ливия, глядя мне в глаза.

И я ей это обещаю.

Дэшэн укладывает в багажник серебряные кольчуги, которые где-то раздобыла для нас Ирма. Америго стоит, привалившись спиной к машине. Выглядит он так же паршиво, как и несколько часов назад. На висках выступили трупные пятна. Кожа на щеках пожелтела. Ногти отвалились и пальцы кровоточат.

— Он хочет ехать с нами, — указывая на Дэшэна, недовольно говорит Америго.

— Вам может пригодиться моя помощь, — выныривая из-за багажника, деловито говорит китаец. — Вас могут ранить. Да и здоровьем вы оба не блещете. Драться я тоже умею. Стрелять могу.

— И место лишнее в машине занять, — добавляет Америго. — Мы не поместимся в салон, когда будем уезжать обратно.

— Твой оптимизм меня обезоруживает, — улыбаюсь я.

— Нет, ну давай я еще позову Яна и Тадеуша. Мы ведь всего лишь едем на прогулку! — заводится Америго.