нравилось.

Виолетта повернулась к дому. Огоньки в окнах трепетали, будто живые. Только сейчас она

сообразила, что начало быстро темнеть.

Странный мир, пронеслось в голове. Очень странный, хуже некуда.

– Выходи, – чётко и громко произнесла она. – Говорить будем здесь.

Свет замер. Находящееся внутри существо оторопело от такой наглости. Потом по земле

пробежала дрожь, будто находившийся под ней зверь беззвучно хохотал. Никто не вышел, но

Виолетта ждала. Она знала, что торопиться некуда. Достала из-за пояса нож и сжала в руке.

Никогда не приходилось использовать его иначе чем для нарезки продуктов. На чёрное небо

взобралась серебряная луна. Яркая, как огромная монета. Вокруг рассыпались звёзды. Только в

том, оставленном позади мире, они были цветными, здесь – холодными и мёртвыми.

Перед Виолеттой появилась стена огня. Жар коснулся лица, пришлось зажмуриться.

– Глупо, – прохрипело неожиданно прямо над ухом.

Виолетта медленно повернула голову. Рядом стояла угловатая женщина. Так близко, что её

дыхание касалось щеки Виолетты.

– Ты меня звала, – непослушные губы еле разлепились. – Я здесь. Чего тебе?

Богинка хмыкнула, но нечеловечески – угол рта криво изогнулся, появились пожелтевшие зубы.

Чёрные глаза впивались, словно спицы, пытаясь сломить волю. Взгляд скользнул по красному

шарфику, раздалось еле слышное шипение.

Не поддаваться, бормотала про себя Виолетта. Сейчас – нельзя.