дверь поднялась и захлопнулась.

Крик застрял в горле. Скрип раздался возле самого уха. Спустя секунду Виолетта поняла: стены.

Стены трещали, сквозь них пробивалось сияние. Еле-еле, словно в нелепом фильме, поставленном

на замедленную съёмку, из стен выползали руки. Маленькие, грязные, детские, с обломанными

ногтями. Слепо ощупывали стену вокруг, будто пытались что-то найти.

Дети, мелькнуло в голове, господи, это же все те дети. Виолетта со свистом выпустила воздух из

лёгких. Зрелище шевелящихся рук как приводило в ужас, так и завораживало, не давая оторваться.

За спиной раздался стук в дверь.

– Открой… – шипение существа разливалось как чернила, окутывая всё вокруг. – Будет хуж-ж-же…

Виолетта беспомощно осмотрелась. Сердце стучало в висках, в горле пересохло.

1 словац. – сын

2 словац. – стоять

Дура, куда ты полезла? Куда? Дышать стало больно. Ближайшая из рук вдруг выскочила по локоть

и ухватила Виолетту за куртку.

– Беги! – шепнул детский голосок.

– Найди зеркало у помощницы. Пусть посмотрит… Это вход… Пусть сгинет в том мире.

Шипение, долетевшее из-за двери, заставило поторопиться. Виолетта побежала вперёд, руки

подталкивали и тянули, не давая остановиться. Однажды она поскользнулась, испуганный вскрик

разрезал тьму коридора. Лоб взмок, пряди прилипли к вискам. Руки из стен не дали упасть:

подхватили и снова толкали дальше.