Теперь было уже бесполезно бегать, скакать и взывать к благоразумию.

– Вы же присмотрите за мной, Аркадий Петрович, не так ли?

Пустой шприц отлетел в сторону, цокнул по кафелю.

– Сука! – побагровев, воскликнул он и, не сходя с места, ударил ее по лицу.

Она лишь хищно улыбнулась и заявила:

– Обратной дороги у нас с вами нет, доктор.

Рябинова сидела у постели Серафимы Ильиничны и успокаивала ее:

– Еще пять минут, и мы поедем.

– Помру скоро, – прошептала Карпатова. – Сил нет.

– Не помрешь, – уверенно ответила медсестра. – А силы в тебе, Серафима Ильинична, как в молодой кобыле. Выживешь!

– Спасибо, успокоила.

– Молчи лучше.

Иртышный вернулся вместе с Лизой, как и обещал. Он вошел в палату, весь бледный, растерянный, и плюхнулся на незастеленную кровать.

– Что-то случилось? – спросила Рябинова. – Аркадий Петрович?.. – Она не обратила никакого внимания на дочь, подошедшую к матери.

Это было совершенно естественно.

– Это я, – тихо произнесла Лиза над ухом раненой женщины. – Я тебя спасу. – Она без промедления вколола матери заранее приготовленный раствор.

Серафима Ильинична даже не дернулась. У нее не оставалось сил.

Медсестра была ошарашена.

– Лиза, что ты колешь?