Оглушительно крича, над замком кружило воронье. Давид спрыгнул на землю, размял плечи.

– Поставь коляску так, чтобы не видно было с дороги, – попросил он.

– Как скажете, – пожал плечами извозчик. – Хозяин – барин.

Давид отправился по тропинке пешком и скоро оказался у древней стены. Камень был сырой, поросший мхом и лишайником. Давид отыскал брешь в первой стене, затем во второй. И, порвав брючину, оказался во дворе замка.

Как ни странно, ни на карнизах, ни в окнах замка, ни на полуразрушенных стенах птиц не было. Исступленно крича, они кружили лишь над развалинами, над башней Черного Рыцаря, едва не задевая ее крыльями, но не садились на камни.

Воздух в башне был холодный и сырой. Давиду сделалось зябко и неуютно. Он шел по ступеням, иссеченным черными трещинами, наверх. В широких коридорах башни ему открывались ниши для доспехов и оружия и высокие окна, выходящие во двор замка.

Попав в очередной сумрачный коридор, Давид остановился. Впереди, на том его конце, в проеме окна сидела черная птица. Нахохлившись и не двигаясь, она глядела на него. Это был Кербер. Давид хотел, но не мог ошибиться – это была проклятая говорящая птица Огастиона Баратрана!

И тогда же, почувствовав странный холод, тянувшийся к нему сзади, Давид обернулся. В нескольких шагах, прислонившись к стене, на него в упор смотрела графиня.

– Вы?! – отступил он.

Косой свет из окна рассеянным лучом мягко разрезал темно-зеленый камень у ее ног. Сама же она, в черной меховой накидке, стояла в тени ниши словно призрак. Она была так близко, что Давид без труда разглядел ее застывшее лицо-маску, больные запавшие глаза, высохшие губы.

– Я знала, что вы придете сюда, – скрипучим голосом пропела старуха. – И я догадалась, откуда вам известна наша тайна. Ее вам мог рассказать только один человек, о котором я поначалу и не вспомнила. Мой сводный брат – Огастион. – От графини веяло духом старости, близкой смерти и полузабытыми духами. – Кто вы ему, молодой человек?

– Он был моим учителем, – еще до конца не придя в себя, тихо ответил Давид.

– Был?

– Да, он умер в начале войны.

– Печально…

– Кербер покидал наш дом в Пальма-Аме на годы, – не сразу решился спросить Давид, – он был все это время с вами?

– Со мной? – нет. Он был дома!

– Вот как? – нахмурился Давид. – Значит, он возвращался в свою альма-матер – в замок ваших предков? В этот замок?

– Вот именно – в свою альма-матер! – надтреснутым смешком ответила графиня. – Но только не сюда, господин Гедеон. Тут он гость, и только. Старый гость!

Выходя вперед, графиня хлопнула в ладоши – точно так же Баратран звал когда-то проклятую птицу! Черная тень пронеслась по каменному коридору и, задев Давида крылом, оказалась на плече у старухи. Ворон молчал, недоверчиво глядя на своего старого знакомца.