– Вафлю увозить нельзя, – четко произнесла она. – Он помощник. Коты ходят по границе мира живых и мира мертвых. Это я в книжке прочитала, – она показала Пушкина.

– Ты бредишь, – возмутилась мама и сграбастала кота в охапку.

Мама распахнула дверь. В коридоре было непривычно темно, пахло чем-то тяжелым. Из-под вешалки грохнулся бубен.

– Что это, мам?

Мама выглянула, все еще держа Варфоломея в руках:

– Ладан, солнышко. Нехорошие мысли отгоняет. Медиум советовал.

– Ты же говорила, он шарлатан!

Звонок в дверь не дал маме ответить.

– Это врач! Я сейчас.

Женька сползла обратно под одеяло. Какой кошмар! Какой ужас!

В прихожей с грохотом что-то покатилось, а потом послышался возмущенный мамин голос:

– Нет! Я вас не пущу! И не мечтайте! Не смейте переступать порог моего дома! Стойте! Что за самовольство? Что вы тащите?

Решительный мамин настрой не остановил пришедшего. Он оказался в прихожей и все твердил: «Это важно!» Голос был почти знаком. Но чего-то не хватало, чтобы вспомнить окончательно.

Дверь распахнулась.

Рубашка в клеточку! Точно. И еще костыль. Перебинтованная нога.

– А чего это у вас тут? – потянул носом медиум и недовольно скривился.

– Демонов изгоняем, – вздохнула Женька, выбираясь из-под одеяла.

– Вы не так все делаете! – всплеснул руками медиум. Взлетел костыль. С вешалки посыпались шапки. – Я долго думал! Вот!

Парень сбросил с себя рюкзак. Он подозрительно громыхнул железками. Из рюкзака стали появляться вещи. Свернутый коврик, рулоны бумаги, колокольчики, связки чего-то… каких-то браслетов и снова бубен. Медиум сунул в руку Женьке тряпичный мешочек:

– Держи! И постарайся в ближайшее время с ним не расставаться.