Баллард обедал поздно и до ночи пил, всегда в одном и том же баре «Кольцо», где собирались трансвеститы. Сюда его впервые привел Оделл почти два десятка лет назад Без сомнения, Оделл выбрал это место, чтобы продемонстрировать неискушенному коллеге свою осведомленность по части берлинского декаданса, но Баллард, никогда не испытывавший никакого сексуального интереса к постоянным клиентам «Кольца», сразу почувствовал себя здесь как дома. Его нейтралитет уважали; никто к нему не приставал. Он просто пил и смотрел на дефилирующий перед ним парад трансвеститов.

Сегодня это место напомнило ему Оделла, чье имя теперь не стоит упоминать в разговоре из-за его причастности к делу Мироненко. Баллард уже видел, как это делается. История не прощает провалов, за исключением особо скандальных, в которых есть блеск. В честь людей, подобных Оделлу, — честолюбцев, попавших в западню по причине собственной ошибки, — не чеканят медали и не слагают песни. Для них — только забвение.

От этих раздумий он впал в меланхолию и много пил, чтобы не затосковать окончательно, но когда вышел на улицу — в два часа ночи, — его депрессия лишь слегка притупилась. Добрые берлинские бюргеры уже давно спали, завтра начнется новый рабочий день. Только Курфюрстендамм подавала признаки жизни шумом дорожного движения. Туда он и направился, не думая ни о чем.

Позади него раздался смех: молодой человек — наряженный, как кинозвезда, — шагал неверной походкой в обнимку со своим неулыбчивым спутником. В трансвестите Баллард узнал одного из завсегдатаев бара, а клиент, судя по его простому костюму, был провинциалом: такие приезжали сюда, чтобы за спиной жены утолить охоту до мальчиков, переодетых девочками. Баллард ускорил шаг. Юноша заливался смехом, и этот звук; действовал на нервы.

Баллард услышал, что рядом кто-то пробежал, и краем глаза уловил скользнувшую тень. Наверное, это «хвост». Алкоголь затуманил ему мозги, однако он все же почувствовал тревогу, не понимая, что ее вызывает. Он продолжал путь, и беспокойство не оставляло его.

Пройдя еще несколько ярдов, он заметил, что смех за его спиной стих. Он оглянулся через плечо, ожидая увидеть мальчика в объятиях его клиента. Но пара исчезла: наверное, скользнули в одну из аллей — заключить свой контракт в темноте. Где-то совсем рядом собака завыла по-волчьи. Баллард обернулся и оглядел пустынную улицу в надежде понять, в чем дело. Как бы ни гудела его голова, как бы ни чесалась кожа на ладонях, тревога не была надуманной. Что-то происходило с этой улицей, несмотря на внешнюю безобидность: она скрывала ужас.