Яхта шла на парусах и машины молчали. Но, это временно. Пока не начнется сам шторм. Там вход пойдут машины этой черной яхты. И команда уберет паруса.

Надо было успеть до начала шторма. Пока не высыпала команда на палубу.

Послышались шаги там видимо, внизу в трюме за дверью. Там были каюты, как и на Арабелле. И послышался мужской громкий разговор, и отворилась дверь. И я, еле успел шмыгнуть за угол и спрятаться среди каких-то стоящих на палубе больших из металла или может пластика с каким-то оборудованием ящиков. Видимо, тяжелых, и закрепленных веревками за борт. И все, что можно для удержания в одном положении.

Меня это не шибко интересовало. И не интересовало то, что могло в них быть. Может, какая-нибудь водолазная техника, похожая на нашу, что на Арабелле. Может взрывчатка. Может, еще черт, знает что. Я даже не подумал туда заглядывать.

Качка становилась сильнее. И снизу из каютного трюма вышли двое. Наверное, покурить на палубу, а может сменить вахту у рулей Черного аиста. Они пошли так и, разговаривая громко, стараясь, расслышать друг друга в шуме ветра и волн.

— Берк! — прокричал один другому — Как там, те олухи у штурвала?! — один захохотал и подхватил другой.

— Они, Рой, новички в морском деле! — смеялся второй, затянувшись сигаретой.

— И не говори, Берк! Вот им сейчас достается! Мокрые как лягушки! — проревел Рой громко, и захохотал как ненормальный, держась за ограждение борта яхты вместе со своим другом.

Они пошли туда, к тем двоим. Возможно, поиздеваться морально над новичками. И, по-моему, они были пьяными. Это были те самые Берк и Рой. Те, что шарились на нашей яхте последними, и крепили буксировочные тросы. Возможно, они были очередной сменой. Новая рулевая вахта.

— «Сколько же вас здесь?» — думал я — «И там внизу?».

Джейн должна быть там же, откуда эти двое вышли. И я, посмотрев на левой руке на подводные наручные часы, аккуратно подкравшись, снова к этой трюмной двери, отворил ее, стараясь как можно тише и медленно.

Была уже ночь. На подводных часах было двенадцать ночи.

Черный аист, освещенный бортовыми габаритными и сигнальными огнями на своем огромном черном корпусе и палубным освещением, качало из стороны в сторону. И он, как и наша Арабелла, клевал носом в сильную океанскую бурную на ветру волну. Гремела вся оснастка. И, все качалось. И каталось по ее лакированной, тоже из красного, как и у Арабеллы дерева палубе. По бортам яхты качались прикрепленные к лебедочным кранам большие надувные катера. Гораздо, большие, чем тот наш надувной Арабеллы скутер. На них эти гады, и догнали меня и мою Джейн. И нашу Арабеллу.