Прочитав надпись, Уэйн поежился. Из-за высокого спроса очереди в эти заведения были гигантскими. Подобные центры утверждали, что способны "деметаллизировать" подростков. В них дети избавлялись от своей любви к "металлу", а их души очищались от зла, которое несла эта музыка. Три или шесть месяцев спустя (в зависимости от программы и учебного заведения) им выдавали диплом и выпускали в нормальный мир, в надежде, что они начнут долгую и спокойную жизнь в качестве достойных и продуктивных членов общества. Несколько друзей Уэйна прошло через подобные программы. Из угрюмых и дерзких бунтарей они превратились в аккуратно постриженных чистеньких роботов в строгих костюмчиках. Пирсинг, татуировки и длинные волосы исчезли. А когда они открывали рот, то, как попугаи пересказывали тезисы из образовательной программы. Это было все равно, что слушать кассетную запись. Жутко до усрачки.

            Уэйну повезло. Его родители не являлись нетерпимыми к рок-н-роллу фундаменталистами. Они имели свои "заморочки" и привычки, которых он не понимал, но людьми они были довольно толерантными. Верующими, но в меру. И Уэйн каждый день благодарил Бога за это.

            Его подружке так не повезло.

            Черт, "не повезло" - это мягко сказано. Мать Мелиссы была рьяной прихожанкой и пьющей лицемеркой, но вот отчим являлся настоящей проблемой. Это был злобный и грубый ублюдок. Лукас Кэмпбелл любил цитировать Библию и разглагольствовать о либералах. И, конечно же, он почти полностью осуждал образ жизни Мелиссы, особенно ее интерес к "дьявольской музыке". Поэтому Уэйн не удивился, когда в начале учебного года Лукас и ее слишком покладистая пьяница-мамаша отправили Мелиссу в ЮИЦМП. Разозлился, конечно, как черт, но не удивился. И, естественно, чувствовал себя в этой ситуации совершено беспомощным. Мелисса была несовершеннолетней. И ее мать имела полное право послать ее в центр перевоспитания, в котором администрация Рональда Рейгана видела вполне приемлемую "альтернативную форму обучения". Уэйн ничего не мог с этим поделать.

            По крайней мере, так ему казалось.

            А прошлой ночью его разбудил звонок. Отец постучал ему в комнату и сказал сонным голосом, что звонит Мелисса и хочет с ним поговорить. Уэйн соскочил с кровати, натянул шорты, открыл дверь и проскользнул мимо изумленного отца. Схватив на кухне трубку, он произнес:

            - Мелисса? Папа сказал...

            А затем он услышал звук, от которого у него едва не остановилось сердце. Этот всхлип. Казалось, в нем отразились все душевные страдания в мире. Когда Мелисса заговорила, голос у нее был тихим и дрожащим.