2. ПОВИНОВЕНИЕ

"Submission" (Sex Pistols, 1977)

            Кабинет директрисы был большим и красиво обставленным. Мебель - прочная и дорогая, пол из лакированного дерева натерт до блеска, стены украшены произведениями искусства, приобретенными через телефонные аукционы за какие-то колоссальные суммы. Одну стену почти полностью занимал кирпичный камин, в котором горел огонь. Перед камином был расстелен большой ковер из медвежьей шкуры. Несколько шкафов из темного дерева вмещали в себя многочисленные книги в кожаном переплете.

            Анне кабинет напомнил офис крупного нефтяного магната. Какого-нибудь толстого расточителя, любящего щеголять богатством. Который никогда не вынимает сигары изо рта и каждый вечер ужинает стейком. И который срет толстыми рулонами денег.

            Совсем не такой кабинет, который ожидаешь увидеть в месте вроде ЮИЦМП, в заведении, где продвигают самоправедность и так называемые консервативные ценности.

            Но Анна уже привыкла к такому лицемерию.

            Она сидела на неудобном стуле напротив большого дубового стола директорши. Стул был крошечным и ветхим, шатался и скрипел всякий раз, когда она начинала ерзать и вертеться. Шатался и скрипел он очень сильно. Это был единственный предмет мебели, над которым Робин Лич вряд ли стал бы изливать свои чувства в передаче "Образ жизни богатых и знаменитых". Он не был частью обычного декора. Единственная причина его сегодняшнего присутствия здесь заключалась в том, чтобы вызвать у Анны чувство дискомфорта. Нелепый наряд, в который была облачена Анна, лишь усиливал неудобство. Черные чулки, туфли на высоких каблуках и короткая плиссированная юбка должны были напоминать одежду, которую носили католические школьницы. Белая накрахмаленная блузка была мала ей, как минимум, на один размер.

            Это не был обычный наряд девушек, учащихся в ЮИЦМП. То строгое, консервативное платье было сложено и лежало аккуратной стопкой на кожаном кресле справа от нее. Это был ее "особый" наряд, тот, который она надевала всякий раз, когда ее приводили в кабинет мисс Хаффингтон для вечерней "индивидуальной беседы".

            Какое-то время директриса делала вид, что не замечает ее. Ее внимание было сфокусировано на лежащей на столе открытой папке с делом. Сорокалетняя женщина читала ее, то и дело кивая и делая какие-то пометки. Сибил Хаффингтон выглядела неплохо для своего возраста. Она была высокой и стройной. Волосы были заколоты сзади, но несколько длинных светлых прядей выбились и обрамляли щеки, придавая ее простому лицу почти девичий шарм.