Голос Тугана дрогнул, но Райда, казалось, ничего не заметила. Взобравшись на табурет, она дотянулась до высоко для ее роста приколоченной деревянной полки, достала два сальных огарка и почерневшие плошки. Пока Туган зажигал свечи, Райда принесла из печи котелок с постными щами да твердый хлеб из отрубей и древесной коры. Из-за продразверсток вашкинцам стало совсем не до жиру – лишь охота да рыбалка спасали от голодной смерти.

Потянувшись к тарелке, Туган посмотрел на дочь, нахмурился. При тусклом свете свечей стали видны висящие паклей волосы, некрасивое рябое лицо и покрытые желтоватой коростой болячки на бледных губах. В деревне шептались, что девочка расплачивается за грехи матери, отчего и голос пропал, и милое прежде личико подурнело. Туган молчал, но слушал и мотал на ус.

«Может, оно и к лучшему, – размышлял он. – В жены ее никто не возьмет, – кому нужна рябая да немая? – а так хотя бы смертью своей пользу принесет».

– Завтра в тайгу вместе пойдем, – произнес Туган, стараясь не смотреть на дочь. – Покажу тебе кое-что…

Наутро они, наскоро подкрепившись тем, что осталось с вечера, отправились в лес. Путь до поляны, на которую указал ему Шудег, занимал часа три, если идти быстро и не останавливаться. Туган был привычен к подобным переходам, но для Райды держать такой темп оказалось тяжело, так что пришлось делать остановки, чтобы девочка могла восстановить силы и перевести дух.

В дорогу охотник взял только сухую краюху да два яичка, выпрошенных у соседки, каким-то чудом спрятавшей от продразверстки единственную несушку. Повязав нехитрые продукты в кулек, Туган сунул его дочери. «Мне не надо, – сказал он, когда на привале Райда попыталась поделиться с ним. – Ешь сама».

В пути Туган почти не говорил; лишь изредка бормотал себе под нос да порой оглядывался по сторонам, словно опасаясь, что Яг Морт не захочет ждать и вздумает заявиться за причитающейся ему жертвой прямо сейчас. Райда покорно шла следом, не выказывая тревоги или беспокойства.

Они двигались по нетореной снежной тропе, ведущей на странную лесную прогалину, в центре которой торчал неведомо кем и когда вкопанный деревянный столб, у которого испокон веков приносили жертву Хозяину Леса. Туган не помнил, когда и по какой причине приносили жертву в последний раз, и была ли она человеческой, но жители окрестных селений слышали об этой поляне и старались обходить ее десятой дорогой.

Здесь были владения Яг Морта.

На полпути с неба, как из бездонной бочки, посыпались снежинки. Неслышно падающие хлопья свежим слоем ложились на рыхлое белое покрывало, заметая редкие звериные следы. Бесконечный покой зимней тайги окружал со всех сторон.