В фургоне Ронни Морриса для Хэрриет было место, но на выступления она всегда ездила с Джун и Обри на «Вольво». Вместо Записного Дружка.

– Крис говорит, что я должна, – объяснила она Обри в одну из поездок. – Говорит, что не хочет, чтоб я стала нашей Йоко Оно.

– А-а, – протянул Обри. – Мы, значит, разлучаем влюбленных. Езда на заднем сиденье со мной почти вид наказания.

– Мм-м, – произнесла она, закрывая глаза и поудобнее устаиваясь головой у него на коленях. – Типа еженедельной трепки.

Джун как-то по-особенному прокашлялась на переднем сиденье, и через мгновение Хэрриет недовольно промычала, села, потом отвернулась. У Хэрриет была своя собственная лошадка Джуникорн, она устроила из нее подушку и уснула, отодвинувшись от Обри на фут.

Глава 10

Глава 10

Ближе к вечеру ветер усилился, покрыв поверхность невозможного острова небольшой рябью. Его остров резцом врезался прямо в напор ветра, рыская из стороны в сторону. Обри учуял запах дождя.

Его корабль-облако пробился к мрачным уродливым тучам, прямо под черный шарф ливня в мили шириной. Первые шумные капельки ударили Обри сбоку, срывая с него облачное облачение. Он вздрогнул, заботливо прижимая к себе Джуникорн, как мать, застигнутая дождем, оберегает дитя. Он пошел назад, выискивая укрытие. Из облачной груды рядом с вешалкой показалась ручка зонтика из белого тумана. Он схватил его, раскрыл, и широкая ткань твердого облака распростерлась над ним.

Время от времени он отводил зонтик в сторону, и, закрыв глаза, открывал рот. Льдистые дробинки воды били по губам, холодные и приятные на вкус, они оставляли привкус, как от лезвия ножа, если лизнуть.

Еще больше дождя попадало в ванну на львиных ножках из плотного облака. Целый пруд воды, подвешенной в ледяной чаше. Глубокая лужа, повисшая в дымке.

Три часа пробыли они под проливным дождем, прежде чем его громадный корабль-облако ушел на восток и поспешил прочь от грозы. Обри лежал, распростершись в затухающем великолепии солнечного света, свесившись головой за край облака, и следил за тенью своего небесного острова, скользившей внизу по карте северо-востока.

К тому времени у него живот болел от всей выпитой им дождевой воды, которую он черпал из своей глубокой ванны ковшом размером с собственную голову. К тому времени он уже успел секунд тридцать помочиться прямо с острова, запустив параболой золотистую струйку в сияющее великолепие дня. К тому времени Обри Гриффин уже забыл, что когда-то боялся высоты. Это как-то – в тот момент – выскочило у него из головы.

Глава 11

Глава 11

Тот единственный раз, когда она скользнула ему в объятия, случился в вечер их халтуры у горы Сахарная Голова в штате Мэн: выступали в каком-то пабе для гурманов, рядом с лыжным склоном. В тот раз Записного Дружка с ними не было. Хэрриет сказала, что ему пришлось остаться, чтобы позаниматься, но Обри узнал от Джун, что милые поцапались: склочные рыдания, высказанные гадости, хлопающие двери. Хэрриет добралась до электронных посланий с западного побережья от подружки Записного Дружка, о которой тот даже и не упоминал никогда. Он клялся, что они уже разбежались, но не видел причин избавиться от фото. Селфи полуобнаженной парочки были не самыми гадкими из них. Та фотка, от которой у Хэрриет и впрямь живот подвело, изображала Имперский пляж с высоты пятисот футов (снято с «Астро-Кем»), Записной Дружок со своей Салли с западного побережья вместе уставились в небо. Салли с западного побережья в электронной переписке называла его «Ракетным Втыком».