— Йихейе! Атиэль, Ореб Зарак[208] — пусть вкусят от Древа Смерти и тогда обретут разум, выйдут наверх и смогут нам служить, — громогласно разошелся по залу голос архидемона. В ту же секунду тысячи появившихся из ниоткуда воронов окружили плотной вращающейся стеной девятерых зомби, не давая им ступить ни шагу. Каменный пол треснул под ними и лес рук, вытянувшихся из глубин Преисподней, затянул мертвецов вниз.

Глава XI Сотворение клона с искусственным геномом

Глава XI

Сотворение клона с искусственным геномом

/2011.09.15/19:30/

Вилла Белуджи

Белый туман в январе был похож на чашку пролитого молока на холст художника-авангардиста. Профессор Дэниэл Вертон не любил вставать рано, а тем более, если его кто-то принуждал к этому. Вот почему, стоя в семь часов утра в своем кабинете руководителя засекреченного института с чашкой кофе в руках, он испытывал легкое чувство досады, глядя в окно на белую мглу.

— Дэниэл, тут не о чем особенно думать. Мы должны через час вылететь в Рим. Этим людям нельзя отказывать, ты же знаешь, что они с легкостью могут заморозить финансирование нашей программы, и тогда нам придется проводить эксперименты в твоем гараже. Президенты приходят и уходят, а они по-прежнему дергают за ниточки, сидя в своих загородных домах в Вашингтоне. К тому же этот Стенли Крамер, который разбудил меня ни свет ни заря, открывает дверь ногой в кабинет Хиллари, и я не думаю, что ему понравится твой ответ, — сделав глоток кофе, сказал конгрессмен Лари Картмелл, растирая пальцами левой руки виски.

По его помятому виду и съехавшему набок галстуку сразу было видно, что он собрался на скорую руку, заменив получасовые утренние процедуры пригоршней прохладной воды, которую он просто плеснул себе в лицо, чтобы проснуться. Лари даже не стал вызывать водителя, а сам сел за руль и примчался к своему старому другу, стараниями которого он и стал конгрессменом.

— Послушай, Лари, ты же сам себе противоречишь. Если этот всемогущий Крамер разбудил тебя в пять утра и в приказном порядке настоятельно порекомендовал вылететь в Рим первым же рейсом, значит, его разбудили в четыре.

— Ну да, что-то вроде того, а может, и в половину пятого, — зевнув, ответил конгрессмен. — Но какое это имеет значение, разве нам от этого легче?

— Неужели ты не понимаешь? Раз они звонят ему из Лондона в десять вечера, зная, что Крамер находится в это время за океаном в третьей стадии глубокого сна, то им абсолютно наплевать, посчитает он это дурным тоном или нет.

— Честно говоря, я сейчас припоминаю интонацию его голоса и могу твердо сказать, что он был действительно слегка напуган, — кивая головой, согласился Картмелл.