– Да указатели, – выдавила она, икая и задыхаясь. – Ты их вообще видишь? Читаешь? Эти штаты не зря называют Библейским поясом. Те, кто придумал такое название, не шутили. О Господи! Очередное божественное откровение. – Она опять рассмеялась все тем же надрывным истеричным смехом и зажала рот обеими руками.

На каждом из указателей, закрепленных на побеленных столбах вдоль дороги, было написано по одному слову. Столбы стояли через равные интервалы примерно в восемьдесят футов, причем, судя по облезлой побелке, стояли довольно давно. Слова, если читать их подряд, складывались в предложение. Берт прочел:

СТОЛП… ОБЛАЧНЫЙ… ДНЕМ… И… СТОЛП… ОГНЕННЫЙ… НОЧЬЮ.

– Кое-что они явно забыли. – Вики опять хохотнула, не в силах сдержаться.

– Что забыли? – нахмурился Берт.

– Добавить в конце: «Бирма шейв»[38]. – Она прикусила кулак, чтобы сдержать смех, но истерическое хихиканье все равно пробилось наружу, словно шипучие пузырьки имбирного эля.

– Вики, ты хорошо себя чувствуешь?

– Пока не очень. Но мне сразу же станет лучше, когда мы доберемся до грешной солнечной Калифорнии, за тысячу миль отсюда. И чтобы между нами и Небраской были Скалистые горы.

Они проехали еще одну серию рекламных щитов.

ВОЗЬМИТЕ… СИЕ… И… ЕШЬТЕ… СКАЗАЛ… ГОСПОДЬ.

Берт сам не знал, почему эта фраза вызвала у него стойкую ассоциацию с кукурузой. Кажется, эти слова произносят священники, когда совершают таинство причастия. Но Берт не смог вспомнить точно – слишком давно не был в церкви. Впрочем, он бы не удивился, если бы ему сказали, что в здешних краях вместо облаток используют кукурузные хлебцы. Он хотел поделиться своими мыслями с Вики, но передумал.

Они поднялись на вершину холма, откуда открывался вид на Гатлин – маленький городок в три квартала, похожий на декорацию из фильма о Великой депрессии.

– Там наверняка есть констебль, – сказал Берт и вдруг удивился, почему при одном только взгляде на этот крошечный захолустный городишко, дремлющий под полуденным солнцем, его сердце сжалось от страха.

Они проехали знак ограничения скорости. Не больше тридцати миль в час. Еще один знак, весь в струпьях ржавчины: ВЫ

ВЪЕЗЖАЕТЕ В ГАТЛИН, ЛУЧШИЙ ГОРОДОК ВО ВСЕМ ШТАТЕ НЕБРАСКА – И НА ВСЕМ БЕЛОМ СВЕТЕ! НАСЕЛЕНИЕ 4531.

Вдоль дороги росли пропыленные вязы, большинство – явно больные.

Они проехали мимо склада пиломатериалов. Потом была автозаправка. Таблички с расценками и информацией вяло покачивались под горячим полуденным ветерком: ОБЫЧН.35,9, ОЧИЩ. 38,9. ВОДИТЕЛИ ГРУЗОВИКОВ! ДИЗЕЛЬНОЕ ТОПЛИВО – С ДРУГОЙ СТОРОНЫ.

Миновав два перекрестка, улицу Вязов и Березовую, они подъехали к городской площади. Все жилые дома в городке были деревянными, с застекленными верандами. Строгие, функциональные постройки. Без украшений и архитектурных изысков. Заброшенные лужайки с пожелтевшей, пожухлой травой. На Кленовой улице им повстречалась дворняга – она медленно вышла прямо на середину улицы, пару секунд постояла, глядя в их сторону, а потом улеглась на проезжей части, положив морду на лапы.