И эта фраза о том, что нужно отправиться вперед во времени, чтобы что-то найти, практически невозможна, если только вы не придерживаетесь теории Эйнштейна, чего я не делаю, предпочитая Джейн Фонду.

Тем не менее, все это прозвучало необычно, и я ответил:

- Ты хочешь сказать, что явился сюда со двора короля Артура и какой-то волшебник послал тебя, чтобы что-то найти?

- Истинно так, о волшебник. Мерлин посоветовал мне не верить, - печально говорит Паллагин, прожевывая свои же усы, только без масла. Он выглядит так, будто рекламирует мелодрамы.

- Я верю тебе, приятель, - говорю я, желая подбодрить его и наконец убраться отсюда.

- Тогда возьми мою лошадь и оружие – этого требует закон турнира, - настаивает он.

Я решил, что лучше выпить. Так я и делаю. Становится легче. Я выхожу и иду к лошади. 

- Не знаю, что делать с этой четырехногой бочкой клея, - говорю я ему, - и с твоим маникюрным набором тоже. Но если это сделает тебя счастливым, я возьму их с собой.

Так что я беру клячу, обхожу грузовик сзади, спускаю рампу и завожу лошадь внутрь. Когда я возвращаюсь, сэр Паллагин укладывает на переднее сиденье свое железное облачение. 

- Я положу это на дракона для тебя, - говорит он.

- Это не дракон, - объясняю я. – Это «Форд».

- Форд? Мерлин не говорил об этом существе. 

Рыцарь забирается на сиденье вслед за своими столовыми приборами, боясь, что руль его укусит.

- Эй, ты куда?

- С тобой, о волшебник. Конь и оружие твои, но я должен следовать за ними, даже в плен. Таков закон.

- Твоя беда в том, что ты слишком чтишь законы. Послушай, я не люблю автостопщиков …

Потом я смотрю на часы и вижу, что уже почти десять, и вспоминаю, что в восемь встречаюсь с Тощим Томми. Так что я думаю, почему бы и нет? Я ненадолго подброшу этого парня по шоссе, высажу в тихом местечке, и забуду о нем. Может быть, мне удастся выяснить, не пропал ли кто-нибудь из Бейкреста, местного дурдома, и сдать его полиции. В любом случае, у меня назначена встреча, так что я завожу грузовик.

Этот Паллагин издает сквозь свои бакенбарды что-то вроде свиста, когда я опрокидываю фляжку, поэтому я говорю:

- В чем дело, приятель, хочешь пить?

- Нет, - выдыхает он. – Но мы взлетим!