– Она тоже из Троэтов, как и я. У нее дар. Но кое-чего она не знает.

Женщина на секунду обращает взгляд на луну.

– Этой ночью у нее будет гость.

Они останавливаются в темном дверном проеме амбара, возле приземистого силуэта припаркованного внутри автомобиля. Существо под личиной Деборы любовно поглаживает что-то невидимое среди теней на стене.

– Они слабы, – говорит оно. – Оба. Я давала им яд, – в ее голосе звучит почти что гордость.

– В таком случае, – говорит Старик, – можем внести небольшие изменения в актерский состав. Я готовил нашего мягкотелого городского приятеля, но учитывая обстоятельства, фермер тоже отлично подойдет. Для нас он куда опаснее.

Существо под личиной Деборы согласно кивает, ее рука все еще гладит висящий в тени предмет. Тот покачивается на крюке, и лунный свет выхватывает длинную деревянную рукоять и край стального лезвия.

* * *

Пишу это при свете фонарика, чтобы не разбудить Рози, который спит в другом углу комнаты.

У нас с Кэрол все идет просто прекрасно. Начинаю подозревать, что она может оказаться моей настоящей любовью. Мне уже не терпится вернуться в город.

Немного порассуждал о ней сам с собой:

«Я в нее влюблен».

«Да? И что же это, по-твоему, значит?»

«Ну… всякое. Все вообще. Мне нравится проводить с ней время. Я хочу заниматься с ней любовью, жениться на ней, дарить ей подарки. Завести с ней детей, вместе состариться, попрощаться с ней перед смертью. Все в таком роде».

* * *

Порот лежал без сна, нарочно стараясь дышать глубоко и размеренно, и дожидался, пока остальные уснут. Он осторожно повернулся и посмотрел на жену. На этот раз ее глаза были закрыты.

Фермер сел на постели и медленно опустил на пол одну босую ногу, потом вторую. Он знал, что Дебора обычно просыпается, когда он спускается вниз, в туалет, и в эту ночь ему особенно не хотелось ее разбудить.

Одежда была там, где он ее оставил, в чулане. Сарр оделся в коридоре. На цыпочках прокрался к комнате Кэрол и замер на пороге, глядя на девушку, которая спала под сенью вырезанных из детских книжек картинок на стенах: луна, бородатые старцы, огонь… Одна ее рука скрывалась под подушкой, другая, тонкая как тростинка, с хрупким, почти фарфоровым запястьем, лежала на виду. Расслабленное лицо ничто не омрачало, лишь губы были слегка поджаты во сне. От девушки веяло детской невинностью, и впервые после возвращения в Гилеад Порот усомнился в том, что в этой комнате когда-нибудь появится их с Деборой ребенок.

Лучше сейчас об этом не думать. Господь вознаградит его по собственному разумению. Фермер застегнул рубашку и шагнул внутрь.