По граням камня, взявшись за руки, плясали в хороводе крошечные белые человечки: нарисованы они на камне или в нем высечены, Кэл понять не мог.

С восьми шагов казалось, что они плывут над самой поверхностью огромного обломка… обсидиана? Может быть, и нет.

С шести шагов – что они внутри, под черной блестящей поверхностью, словно под стеклом. Как голограмма, сотканная из света. Человечки расплывались перед глазами. Невозможно смотреть прямо, невозможно отвести взгляд.

В четырех шагах от камня Кэл его услышал. Камень издавал отчетливое гудение, точно нить накаливания в вольфрамовой лампе. Кэл слышал, но не чувствовал – не замечал, что левая сторона лица начала розоветь, словно от солнечного ожога. Жара он совсем не ощущал.

«Надо убираться отсюда», – подумал он и вдруг обнаружил, что просто не может попятиться назад. Как будто ноги разучились идти в этом направлении.

– Я думал, ты приведешь меня к Бекки.

– Я сказал, мы узнаем, что с ней. Так и будет. Камень нам покажет.

– На хрен твой чертов ка… мне просто нужна Бекки!

– Дотронься до камня, и ты никогда больше не заблудишься, – настаивал Тобин. – Никогда больше ты не будешь потерян. Ты найдешь искупление. Здорово, правда? – И рассеянно снял черное перо, прилипшее к углу рта.

– Нет, – ответил Кэл. – Нет, спасибо. Уж лучше останусь потерянным.

Может, ему просто казалось, – а может, гудение, исходящее от камня, в самом деле становилось все громче.

– Никто не хочет оставаться потерянным, – мягко ответил мальчик. – Бекки тоже не хочет. У нее случился выкидыш. Если ты ее не найдешь, она, наверное, умрет.

– Врешь! – без всякой убежденности произнес Кэл.

Наверное, он приблизился еще на полшага. В глубине камня, за призрачным хороводом, вспыхнул и начал разгораться мягкий ласковый свет – словно туда была вмонтирована лампа, и сейчас кто-то медленно поворачивал выключатель.

– Не вру, – возразил мальчик. – Подойди ближе, и сам увидишь.

Там, в дымной глубине камня, проступили неясные очертания человеческого лица. Сперва Кэл подумал, что видит собственное отражение. Но нет: лицо было похожее и все же другое. Лицо Бекки, по-собачьи оскаленное в гримасе боли. Одна сторона лица в грязи, на шее натянулись жилы.

– Бек! – закричал он, будто она могла услышать.

И снова шагнул вперед, наклонившись, чтобы лучше видеть, – не мог удержаться. Выставил перед собой ладони, точно говоря без слов: «Нет-нет, дальше не надо!» Под действием того, что излучал камень, ладони стремительно обгорали, с них облезала кожа, однако Кэл этого не чувствовал и не замечал.