Она опустила руки. Голова поникла. Мягким голосом она произнесла:

— Ведь я знала, что ты придешь.

— Я не хотел, чтобы ты появлялась поблизости от этого места.

— Знаю.

— Все потому, что я за тебя сильно переживаю.

— Знаю.

Наклонившись, я взял ее за руки и крепко сжал. Она подняла голову. Глаза были ужасно серьезными.

— Не хочу, чтобы Уиттл добрался до тебя.

— Это штука обоюдная. Я не хочу, чтобы он добрался до тебя, но тебе необходимо его укокошить. Если ты отвернешься и бросишь это дело, то до конца своих дней будешь мучиться. Я не хочу для тебя такой доли. И не хочу быть причиной ее. Ты повернул от Тумстоуна из-за меня.

— Дело было больше в Саре, нежели…

— Дело было в Уиттле, и тебе это известно. Ты посчитал, что лучше плюнуть на него, чем подвергать меня риску. Да, вчера я отправилась с тобой. Но это был эгоизм. Мне хотелось не дать тебе встретиться с Сарой, даже ценой твоего отказа от охоты. Это было неправильно. Для нас обоих неправильно. Я бесконечно благодарна Барни за его появление, а значит, и возможность для нас поступить правильно.

— Что, если там действительно апач Сэм? — спросил я, запрокинув голову, чтобы разглядеть нависающую над нами гору.

— Тогда мы поможем поссе убить апача Сэма. Когда покончим с ним — примемся за Уиттла. Вернемся в Тумстоун, если понадобится. Но, как бы то ни было, мы нападем на его след и будем идти за ним, пока не настигнем. Ты и я, Тревор.

— Не знаю, — пробормотал я.

— Чего ты не знаешь?

— Не хочу, чтобы тебя убили. Я этого не переживу.

Она сжала мои руки. Уголок рта поднялся и знакомый озорной отблеск промелькнул в глазах.

— Меня убить нелегко, — сказала она. — Да и тебя тоже. У нас все будет шик и блеск.

— Надеюсь.

— Много нервы треплешь себе, Тревор Бентли.