Кто-то закричал. К нему присоединились. Один крик, другой, третий. Слились воедино и взвились под потолок, еще дальше, по лестнице вверх на все десять этажей.

Тома и Ира шептали из-за двери:

– Кто бы ты была без нас? Во что бы превратилась?

Их голоса звучали как будто раздельно, но в то же время были едины. К ним присоединялись другие голоса, тоже шептали, вклинивались, рубили обрывками фраз:

«Помнишь Элеонору Викторовну из шестой? Повеси…»

«В девяносто второй, говорят, проститутки, да еще и эти, как их, пид…»

«На него уже три раза заявление писали, а все без…»

Тома и Ира шептали:

– Ты уже взрослая. Тебе не по пути с нами. Признайся. Тебе противно было собирать сплетни. У тебя иссякла фантазия. Или ты просто не хотела быть счастливой.

Шептали:

– Как тебе Дерево? Ты же боишься его, да? Всегда боялась. Тебе не удалось влюбиться в его величие, познать его силу. Только слабый страх внизу живота, когда видела белый свет, могучие ветви и плоды, что Дерево дает каждому из вас, несчастных.

Аня сидела в коридоре, обхватив голову руками. Она не могла уйти, не могла перебороть себя и отвязаться от голосов из-за двери. Они были правы: Аня устала каждую пятницу проводить в компании двух странных девиц, которые только и делали, что сплетничали о коллегах по работе. Ей не хотелось пить, не хотелось сидеть до поздней ночи. И уж тем более Аня не хотела больше собирать скользкие сплетни, похожие на червей. Она больше не верила в них, а Дерево казалось плодом больной фантазии.

Но с другой стороны.

Если подумать.

Когда еще Аня чувствовала себя по-настоящему хорошо и расслабленно? Когда ей удавалось уйти от давящих мыслей?

В соседней комнате, бывшей спальне родителей, лежала бабушка. Стоит пойти к ней – и начнутся хлопоты, начнется та самая жизнь, от которой Аня то и дело сбегала. Хочется этого?

– Если решишься, – шептали из-за двери, – мы покажем тебе настоящую жизнь. Раз тебе не надоело. Суровую, тэк скзть, реальность. А?..

Внезапно кто-то закричал. Потом еще раз и еще. Оба женских голоса поперхнулись и взвизгнули. Что-то ударило по двери, заскребло. Аня увидела, как вздулась пузырями обивка и вдруг изогнулся сверху металлический лист. Глазок с треском вылетел, упал к Аниным ногам, и из круглого отверстия полыхнуло ярким белым светом.